"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Всадники ниоткуда (Трилогия "Всадники ниоткуда", #1)" - читать интересную книгу автора

- А если здесь меньшая часть известного нам мира или мира, нам вообще
неизвестного? А вдруг это мир совсем новых для нас частиц, не имеющих
аналогии в нашей физике?
Вопрошатель сдался, сраженный неожиданным предположением Виэры. Тут
кто-то опять вспомнил обо мне.
- Не скажет ли нам кинооператор Анохин, как он относится к песенке,
сопровождающей демонстрацию его фильма в Париже?
- Я не знаю этой песенки, - сказал я, - и еще не видел своего фильма в
Париже.
- Но она уже облетела весь мир. В зале Плейо ее поет Ив Монтан. В
Штатах - Пит Сигер. В Лондоне - биттлсы. Может быть, вы слышали ее в
Москве.
Я растерянно развел руками.
- Но ее же написал русский. Ксавье только оркестровал ее для джаза. - И
говоривший довольно музыкально пропел по-французски знакомые мне слова:
"...всадники ниоткуда строем своим прошли".
- Знаю! - закричал я. - Автор - мой друг, тоже участник нашей
антарктической экспедиции, Анатолий Дьячук.
- Дичук? - переспросили в зале.
- Не Дичук, а Дьячук, - поправил я. - Поэт и ученый. И композитор... -
Я поймал иронический взгляд Зернова, но даже ухом не повел: плевал я на
иронические взгляды, я мировую известность Только создавал, бросал его имя
на газетные полосы Европы и Америки и, не заботясь о музыкальности,
затянул по-русски: - "Всадники ниоткуда... Что это, сон ли, миф? И в
ожидании чуда... замер безмолвно мир..."
Я не успел продолжить в одиночестве: зал подхватил песню, кто
по-французски, кто по-английски, а кто и совсем без слов, одну только
мелодию, и, когда все стихло, долговязый Мак-Эду деликатно позвонил своим
игрушечным колокольчиком.
- Я полагаю, конференция закончена, господа, - сказал он.



18. НОЧЬ ПРЕВРАЩЕНИЙ

После пресс-конференции мы разошлись по своим комнатам, условившись
встретиться через час в том же ресторане за ужином. Я так устал на
собрании, как не уставал даже в изнурительных антарктических походах.
Только добрый сон мог бы прояснить мысль, вывести ее из состояния тупого
безразличия к окружающему. Но он так и не пришел, этот спасительный сон,
как ни приманивал я его, ворочаясь на кушетке с мягким шелковым валиком. В
конце концов встал, сунул голову под кран с холодной водой и пошел в
ресторан заканчивать этот перегруженный впечатлениями день. Но день не
кончился, и впечатления еще стояли в очереди. Одно из них прошло
мимолетно, не зацепив внимания, хотя в первый момент и показалось мне
странным.
Я спускался по лестнице позади человека в коричневом костюме, сидевшем
на нем как военный мундир. Квадратные плечи, седые усы стрелочками и
короткая стрижка еще более подчеркивали в нем военную косточку. Прямой как
линейка, он прошел не глядя, мимо лысого француза-портье и вдруг, резко