"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Всадники ниоткуда (Трилогия "Всадники ниоткуда", #1)" - читать интересную книгу автора

Вано не успел закончить фразы, как Толька швырнул брикет - он топил
печь - и вскочил с истерическим воплем:
- Прекрати сейчас же! Слышишь?
- Псих, - сказал Вано.
- Ну и пусть. Не я один. Вы все с ума сошли. Все! Никого у меня не
было. Никто не раздваивался. Бред!
- Довольно, Дьячук, - оборвал его Зернов. - Ведите себя прилично. Вы
научный работник, а не цирковой клоун. Незачем было ехать сюда, если нервы
не в порядке.
- И уеду, - огрызнулся Толька, впрочем, уже тише: отповедь Зернова
чуточку остудила его. - Я не Скотт и не Амундсен. Хватит с меня белых
снов. На Канатчикову дачу не собираюсь.
- Что это с ним? - шепнул мне Мартин.
Я объяснил.
- Если б не горючее, и я бы смылся, - сказал он. - Слишком много чудес.



7. ЛЕДЯНАЯ СИМФОНИЯ

Что случилось с Толькой, мы так и не узнали, но, видимо, странное здесь
обернулось комическим. Вано отмахивался:
- Не хочет говорить, не спрашивай. Перетрусили оба. А я не сплетник. -
Он не подсмеивался над Толькой, хотя тот явно напрашивался на ссору.
- У тебя акцент, как у пишущей машинки Остапа Бендера, - язвил он, но
Вано только усмехался и помалкивал: он был занят.
Это мы с Мартином под его руководством сменили раздавленный пластик в
иллюминаторе. Сам он не мог этого сделать - мешала перевязанная рука. Было
также решено, что мы с Мартином будем по очереди сменять его у штурвала
водителя. Больше нас ничто не задерживало: Зернов счел работу экспедиции
законченной и торопился в Мирный. Мне думается, он спешил удрать от своего
двойника: ведь он был единственным, пока избежавшим этой малоприятной
встречи. Вопреки им же установленному железному режиму работы и отдыха, он
всю ночь не спал после того, как мы перебазировались в кабину снегохода. Я
просыпался несколько раз и все время видел огонек его ночника на верхней
койке: он что-то читал, вздрагивая при каждом подозрительном шорохе.
О двойниках мы больше не говорили, но утром после завтрака, когда
снегоход наконец двинулся в путь, у него, по-моему, даже лицо просветлело.
Вел снегоход Мартин. Вано сидел рядом на откидном сиденье и руководил при
помощи знаков. Я отстукал радиограмму в Мирный, перекинулся шуткой с
дежурившим на радиостанции Колей Самойловым и записал сводку погоды. Она
была вполне благоприятной для нашего возвращения: ясно, ветер слабый,
морозец даже не подмосковный, а южный - два-три градуса ниже нуля.
Но молчание в кабине тяготило, как ссора, и я наконец не выдержал:
- У меня вопрос, Борис Аркадьевич. Почему мы все-таки не радируем
подробней?
- А что бы вы хотели радировать?
- Все. Что случилось со мной, с Вано. Что мы узнали о розовых
"облаках". Что я заснял на кинопленку.
- А как вы думаете, должен быть написан такой рассказ? - спросил в