"Сергей Абрамов. В лесу прифронтовом (Авт.сб. "Канатоходцы")" - читать интересную книгу автора

Только наука ваша для меня - китайская грамота. Вот она, моя наука: когда
сеять да когда жать. А ваше - ни-ни... Ты не злись, парень: мы же - как
хохлы в поговорке, пока рукой не пощупаем - не поймем... Ну да ладно,
давай поторопимся.



7

Старков ошибался: война не была объявлена. То ли за ревом двигателя не
слышен был выстрел, то ли еще какая-нибудь причина, только дверца машины
хлопнула и долговязый шофер наклонился над колесом.
- Что там еще? - крикнул ему кто-то из передней машины.
- Должно быть, прокол, - виновато ответил шофер, ощупывая покрышку.
Старков поймал его на мушку: удобная мишень, задержал прицел и...
опустил карабин. Подумал: не время сейчас, получена новая отсрочка, причем
совсем уж неожиданно. И сам усмехнулся: хитришь, солдат, испугался по
живой мишени хлопнуть, отвык за тридцать лет. Отсрочка отсрочкой, а вот
что будешь делать, когда и она кончится.
А отсрочка явно получалась недолгой. От все еще сидевшей в грязи машины
донеслись лающие немецкие крики. Старков мысленно перевел.
- Ефрейтор, слышал выстрел? - спросил кто-то из легковушки.
- Никак нет, господин оберштурмфюрер, - ответил ефрейтор, не вылезая,
однако, из теплой кабины грузовика.
Это явно не понравилось офицеру.
- Ко мне! - приказал он.
Рыжий ефрейтор выпрыгнул из кабины и, смешно переваливаясь на коротких
ногах, побежал по глине к легковушке. Он остановился около нее, согнулся
угодливо, и Старков подумал, что его обтянутая черным кителем спина - тоже
неплохая мишень. Он-то лишь подумал об этом, усмехнулся про себя - сдержи
эмоции, политрук, - и вздрогнул от грохота выстрела. Черная спина
ефрейтора дернулась, он неестественно выпрямился, схватился за брезентовый
верх легковушки и, не удержав своего тяжелого тела, медленно сполз на
дорогу.
- Кто? - в ярости повернулся Старков и осекся: ему весело улыбался
Олег.
- Как я его? Теперь начнется...
"Теперь начнется", - тоскливо подумал Старков.
И еще подумал, что парень в общем-то не виноват: немецкого не знает,
потому и не понял, что только сейчас получил в подарок минут пятнадцать
отсрочки и вот отказался от подарка, накликал беду...
В общем не виноват. А в частности? Старков смотрел на улыбающееся лицо
Олега, перезаряжающего ружье, и подумал о той необычайной легкости, с
которой молодой парень только что убил человека. Да не человека же, сам
себе возразил Старков, - гитлеровца, убийцу. Но это ты знаешь, что он -
садист и убийца, ты его помнишь, или не его - ему подобных, ты их знаешь,
а Олег? Для Олега все эти понятия - теория, страницы из учебника, и тем не
менее...
Старков отмахнулся от этой мысли, забыл о ней. Начались дела
поважнее...