"Александр Абрамов. Последняя точка" - читать интересную книгу автора

- Бывает и так, что опытный защитник, а у нас оба опытные, вдруг да и
подбросит несколько козырей, видоизменяющих картину судебного процесса?
- Согласен, бывает. Но если этих "козырей" нет в следственном деле, суд
вернет его на доследование и обвинительную речь придется вообще
переделывать.
- Не мне учить вас, как работать и жить, - сдался Вагин.
За открытым окном на улице раздались три автомобильных гудка.
- Это Костров приехал за мной после инспекции. Выйдем вместе. Я вас
представлю.
Костров уже ждал у открытой двери машины. В свои шестьдесят он отлично
выглядел, и Бурьян сразу оценил это. Высокий, плотный, хорошо скроенный, он
в легкой ситцевой косоворотке походил на колхозника, отдыхавшего после
работы. У него не было ни лысины, ни седины, последняя только чуть заметно
змеилась вдоль пересекавшего голову шрама - пуля или нож? - отчего волосы
приходилось старательно и часто зачесывать назад.
- Ну вот и заехал, как обещал, - сказал он засиявшему Вагину. - А это
твой сменщик, что ли? - Костров кивнул на стоявшего позади Бурьяна.
Тот представился.
- Армянин или молдаванин?
- Чистейший русак, - улыбнулся Бурьян, - а фамилия, вероятно, от
древнего прозвища.
- Хороший юрист, - поспешил заверить Вагин. - Уверен, что не ошиблись в
выборе. Советник юстиции, как и я.
- Поживем - увидим, - подумав, сказал Костров и вдруг спросил: - Дело
Глебовского сразу в суд передашь?
- Я ничего не делаю сразу, - не торопясь проговорил Бурьян. - Сначала
придется Серьезно просмотреть весь следственный материал. Мне кажется, что
следствие велось слишком поспешно.
Вагин промолчал, не сказав ничего ни "за", ни "против": новый, мол,
прокурор, это его и забота.
- Уголовный розыск просил ускорить расследование, а следователь был уже
тяжело болен. Возраст плюс предынфарктное состояние. - Костров задумался и,
помолчав, добавил: - Я давно знаю Глебовского. Вместе воевали, буквально
рядом, бок о бок работаем и на гражданке. Может быть, он и виноват, может,
он и меня обманывает, и все-таки я уверен, что тот Глебовский, которого я
знаю, сам пришел бы ко мне и положил на стол свой партийный билет. Я виделся
с ним в КПЗ, и он мне сказал: "Все материалы следствия не вызывают никаких
возражений, но я скажу тебе честно: стрелял не я, а кто - не знаю. Мотив
убийства был у меня одного".
Вагин молчал.


5

- Скольких мы потеряли, капитан, при переходе через болото?
- Не так уж много. Шестерых.
- Значит, сейчас у нас двадцать два человека.
- Пробьемся.
- Ты оптимист, политрук. Километры и километры. А гестаповцы нас крепко
зажали.