"Виктория Абзалова. Тропы в тумане " - читать интересную книгу автора

всех сыновей Уриенса, рядом с однолеткой Овейном, к которому глупо, и от
того еще отчаяннее ревновал.
За все долгое время, что уэльсцы были в Каэр Меллоте, юноша ни на шаг
не отходил от брата и феи Морганы. С цинизмом придворного пажа, привыкшего к
адюльтерам, сплетению тел в темных закоулках не меньше, чем к
душещипательным балладам, Мордрет говорил себе, что они берут его с собой
лишь для отвода глаз. Но Моргиан никогда не улыбалась ему, своему сыну, так
легко и задорно, никогда не смеялась с ним так, как глупым нелепостям
неуклюжего и робкого юнца... Нагло и незаслуженно, Овейн пользовался тем,
что по праву должно было принадлежать ему!
Чего его лишили за еще не состоявшуюся вину...
Мордрет действительно был близок к убийству, но не Артура!
И он спокойно ждал, чем окончится скандал: все, чего он хотел в этот
миг, было чтобы она, все они! - испытали боль, сравнимую с той, к которую он
знал изо дня в день...
А в следующий момент душа его окончательно перевернулась, завершая тот
путь, который он проделал за год, после возвращения Моргиан, показавшийся
ему бесконечным...
Ибо у него - у всех - на глазах его король, его отец, его последний
идеал - занес свой священный меч над бьющейся в истерике, убитой горем
женщиной...
Не виновной в том, в чем он обвинял ее - уж это-то Мордрет знал точно,
ведь она с Вивиан скорее убили бы его, чем позволили бы причинить вред
Артуру, не говоря уж о заговорах...
Над его матерью - какой бы она не была...
И в том же безумии, которое вдруг охватило Каэр Меллот и его
обитателей, - Мордрет бросился между ними, закрывая ее своим телом, пытаясь
отбить несущийся на них Каледвульф голой ладонью...
Только успев подумать с горькой иронией: "Ну, вот вам и
пророчества!"...
Он сам не слышал, как кричал в бешеные глаза короля:
- Нет, отец! Нет! ...Широкое обоюдоострое лезвие с длиной плоской долой
замерло в дюйме от стоящего на коленях юноши. Артур, мгновенно остуженный
этим возгласом - во истину сегодня был день, когда срываются все покровы! -
смотрел в распахнутые ему навстречу, - такие отчаянные и непреклонные, -
нежно зеленые глаза...
- Вот оно как... - только и сказал король, вбрасывая меч в ножны, -
Значит, это ты...
И Мордрет понял, что он тоже знает о пророчестве Мерлина...
И тоже винит его...
Но как же так... Что изменили в нем за этот миг слова давно пропавшего
чародея?! - спрашивал он себя, глядя в спину тому, кто еще мгновение назад
был его опорой, а теперь тоже стал врагом. ...Король удалился с места
поединка тяжелым шагом человека, узнавшего, что предел его жизни уже отмерян
и богини судьбы уже взялись за ножницы. Мордрет без сил повалился на плиты -
сам он был не в состоянии больше что-то делать и о чем-либо думать...
Рядом, женщины решились таки поднять Моргиан, кто-то занялся телом
Акколона, но к нему - после того, что он выкрикнул, после того, что
произошло только что между ним и королем - не посмел подойти никто...
- Так значит ты - мой сын! А я-то гадал... - усмехнулся король,