"Б Львович. Актерские байки - 1" - читать интересную книгу автора

портретное сходство, ну просто одно лицо!.." Сидевшая тут же Раневская подняла
лицо от супа и как бы между прочим спросила: "И с бородой?"

Артисту Ляховицкому, неизменному партнеру А.Райкина, пришлось как-то ехать с
рядом с Раневской в автобусе на концерт. Автобус отъехал от Маяковки полный, да
еще по дороге пришлось кого-то подбирать... Словом, где-то посреди дороги с
кем-то случился грех. Тогда Раневская наклонилась к Ляховицкому и громким басом
прошептала: "Вы чувствуете, голубчик? Кажется, у кого-то открылось второе
дыхание!.."

Вера Петровна Марецкая загорает на южном пляже. Загорает очень своеобразно: на
женском лежбище, где дамы сбросили даже легкие купальнички, знаменитая актриса
лежит на топчане в платье, подставив солнцу только руки, ноги и лицо. Проходящая
мимо жена поэта Дудина замечает ей: "Что это вы, Верочка, здесь все голые, а вы
вон как..." "Ах, дорогая, - вздыхает Марецкая, - я загораю для моих зрителей.
Они любят меня. Я выйду на сцену, тысяча людей ахнет от моего загорелого лица,
от моих рук, ног... А кто увидит мое загорелое тело? Кроме мужа человек
пять-шесть. Стоит ли стараться?"

Раневская в 70 лет объявила, что вступает в партию. "Зачем? - поразились друзья.
"Hадо! - твердо сказала Раневская. - Должна же я хоть на старости лет знать, что
эта сука Верка Марецкая говорит обо мне на партюбюро!"

Раневская любила говорить: "Я жила со многими театрами и ни разу не испытала
чувства удовлетворения!" И это не было преувеличением: даже большие мастера "не
доставали" до гения этой актрисы. В спектакле театра им. Моссовета "Шторм" после
сцены с Манькой (помните ее неповторимое "Шо грыте?") зрители толпами уходили
домой: больше смотреть было нечего. И однажды на доске объявлений появился
приказ об изъятии этой сцены из спектакля, " как нарушающей его художественную
целостность"! Хорошо, что успели заснять на пленку.

Однажды Юрий Завадский закричал ей из зала: "Фаина! Вы своими выходками сожрали
весь мой замысел!" "То-то у меня чувство, будто я говна наелась!" - достаточно
громко пробурчала Раневская. "Вон из театра!" - крикнул Завадский. Раневская,
подойдя к авансцене, ответила ему: "Вон из искусства!"

Раневская называла Завадского "Перпетуум кобеле".

Одной из замечательный работ Раневской была бабушка в спектакле театра им.
Пушкина "Деревья умирают стоя". Артист Витольд Успенский, рассказал, как она
однажды нахулиганила. Как-то на гастролях молодые актеры собрались выпить и
закусить. Бегут гурьбой в гостиничный ресторан, а им навстречу по лестнице
поднимается Раневская. "Ах, молодые люди, - завздыхала она, - вы бежите
гулять-веселиться, а я старая старуха, буду лежать в номере одна, в тоске и
грусти..." "Фаина Георгиевна, - загалдели наперебой молодые, - идемте с нами в
ресторан, для нас это такая честь - посидеть с вами!" "ет, дорогие мои, -
вздохнула та, - я старая старуха, я уж буду в номере лежать... Разве что чашечку
кофе мне принесите!" "Вот вы, дружок, - обратилась она к артисту Шевцову, - не
откажите в любезности..." "Момент! - крикнул Шевцов, - для вас - все!!!"
Вот он прибегает с чашкой кофе к ее номеру, стучит в дверь и слышит ее бас: