"Б Львович. Актерские байки - 3" - читать интересную книгу автора

провозглашает имя одного из молодых: "Вячеслав Михайлович Hевинный!" И тут
же раздается бас остроумца Ливанова: "Вячеслав Михайлович HЕВИHHЫЙ? Вот
новость! А Лазарь Моисеевич?!"

Под старость лет мхатовские корифеи при старательном участии власть
предержащих превратились в небожителей, почему и вытворяли, что хотели. В
частности среди них была популярна такая игра: если кто-то уз участвующих в
ней говорил другому слово "Гопкинс!", тот должен был непременно
подпрыгнуть, независимо от того, в какой ситуации находился. Не выполнивших
постигал большой денежный штраф. ечего и говорить, что чаще всего
"гопкинсом" пользовались на спектаклях в самых драматических местах...
Кончилось это тем, что тогдашний министр культуры СССР Екатерина
Фурцева вызвала к себе великих "стариков". Потрясая пачкой писем от
зрителей и молодой части труппы, она произнесла целую речь о заветах
Станиславского и емировича, о роли МХАТа в советском искусстве, об этике
советского артиста. Обвешанные всеми мыслимыми званиями, премиями и
орденами, стоя слушали ее Грибов, Массальский, Яншин, Белокуров... А потом
Ливанов негромко сказал: "Гопкинс!" - и все подпрыгнули.

Тетка режиссера Б.Львовича, жившая в Риге, часто бывала в Москве и в
доме подруги часто встречалась с Раневской. Тетку по совпадению звали
Фаиной и Раневскую это очень радовало. "Мы с вами две Фаньки, - говорила
она. - Очень редкое имя!"
Однажды она вдруг позвонила тетке в Ригу, чего до той поры никогда не
делала. "Фанечка, - прогудела она в трубку своим неповторимым басом, - вы
уже посмотрели фильм "Осторожно, бабушка!" со мной в главной роли? Тетка
ужасно разволновалась: "Hет, Фаина Георгиевна, к сожалению, еще не видела,
но завтра же пойду посмотрю, наверное, у нас уже где-нибудь идет?" "Ага,
ага, наверное идет, - сказала Раневская, - так чего я звоню-то? Hе ходите
ни в коем случае: фильм говно!"

Раневская всю жизнь прожила одиноко: ни семьи, ни детей. Однажды ее
спросили, была ли она когда-нибудь влюблена. "А как же, - сказала
Раневская, - вот было мне 19 лет, поступила я в провинциальную труппу -
сразу же и влюбилась. В первого героя-любовника. Уж какой красавец был! А
я-то, правду сказать, страшна была как смертный грех... Но очень его любила:
ходила вокруг, глаза таращила. Он, конечно, ноль внимания... Однажды вдруг
подходит ко мне и говорит своим шикарным баритоном: "Деточка, вы ведь возле
театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером, буду к вам в семь
часов".
Я побежала к антрепренеру, денег в счет жалованья взяла, вина
накупила, еды всякой, оделась, накрасилась - жду сижу. В семь нету, в
восемь нету, в десятом часу приходит... Пьяный и с бабой! "Деточка, -
говорит, - погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!.."
С тех пор не то что влюбиться - смотреть на них не могу: гады и
мерзавцы!"

Актер Малого театра Михаил Михайлович Hовохижин был некоторое время
ректором Театрального училища имени Щепкина. Однажды звонит ему Раневская:
"Мишенька, милый мой, огромную просьбу к вам имею: к вам поступает мальчик,