"Аркадий Григорьевич Адамов. На свободное место ("Инспектор Лосев" #3)" - читать интересную книгу автора

магистралью, самой, наверное, напряженной в городе. Вообще, как истинному
горожанину, непрерывная людская суета вокруг, лязг, грохот, гудки и
урчанье бесчисленных машин Пете не мешали, наоборот, он чувствовал себя в
родной стихии, она не давала ему расслабиться, рассеяться, держала все
время в напряжении и как бы вливала энергию. Ведь Петя на улице никогда не
отдыхал, здесь он всегда работал, порой даже бессознательно.
Вот и сейчас Шухмин ехал в полупустом троллейбусе - утренний поток
пассажиров уже схлынул - и думал, как ему начать действовать, приехав в
тот дом. Но одновременно, по чисто профессиональной привычке уже, он все
время приглядывался к тому, что происходит вокруг, цепляясь взглядом за
каждую, казалось бы, мелочь и почти автоматически оценивал ее. Вот идет
женщина, чем-то она расстроена, кажется, глаза красные, плакала, наверное.
Немолодая, скромно одета, торопится. Слишком уж она торопится и по
сторонам не смотрит. Не случилось бы чего... Мужчина идет, приезжий,
конечно, меховая шапка на нем какая-то необычная, вроде малахая, с Севера
небось, тогда при себе, возможно, немало денег, а он по сторонам зевает и,
конечно, в ресторан охотно пойдет, если кто предложит. Ну, а там...
Часовой магазин, фирменный. Интересные часы появились... А это кто? Гляди,
пожалуйста, - Сенька! Похудел, оброс. Значит, снова в Москве? Быстро,
однако, освободился на нашу голову. Небось у Маруськи живет. У нее на
квартире его и брали тогда. Нет, скорей всего, он новую нору нашел. Ох,
через пять минут он непременно с тем приезжим столкнется! Интересно бы
посмотреть. Да, надо будет ребятам сказать, что Сенька вернулся...
Вот так и катил Шухмин по бывшему Садовому кольцу. На Колхозной площади он
пересел на другой троллейбус, который шел уже по проспекту Мира. Тут ехать
пришлось уже совсем недолго. Остаток пути Петя проделал пешком и, наконец,
достиг нужного дома.
Поднявшись на лифте, он прежде всего позвонил в интересовавшую его
квартиру. Подождав, он позвонил еще раз, понастойчивей. Однако, как Петя и
ожидал, дверь ему никто не открыл. Квартира была пуста.
Тогда он позвонил в соседнюю, ту самую, по стене которой я вчера вечером
колотил табуретом. Тут дверь открылась мгновенно, едва Петя прикоснулся к
звонку. Словно кто-то стоял и ждал, когда он позвонит.
На пороге появился полный, невысокий человек в голубом махровом халате,
тонкий венчик седых взъерошенных волос окружал большую розовую лысину. За
сильными стеклами очков расплывчатые, водянистые глаза с любопытством
смотрели на Шухмина.
- Милости прошу, голубчик. Милости прошу, - быстро и деловито сказал
человек, не дав Пете даже раскрыть рот и представиться.
- Что это вы постороннего человека так к себе приглашаете? - укоризненно
спросил Шухмин. - А вдруг...
- Помилуйте! Вы же из милиции, если не ошибаюсь?
- Ну, допустим, в данном случае вы действительно не ошиблись.
- Не допустим, а точно. Я в таких случаях, имейте в виду, никогда не
ошибаюсь, - весело объявил толстяк и, отступив в глубь коридора, добавил:
- Прошу.
Петя, пожав плечами, перешагнул порог.
В передней, закрыв за ним дверь, толстяк протянул ему руку и представился:
- Артемий Васильевич Белешов. На бюллетене сейчас, - добавил он
извиняющимся тоном.