"Алесь Адамович. Последняя пастораль" - читать интересную книгу автора - А вы?
- Мы, конечно, тоже, но про это вслух не говорили. И нам очень хотелось отгрохать Ноев ковчег, космический. Чтобы на нем только чистые спаслись, а нечистых - на распыл. Но в компьютерах господа бога какой-то сбой, ошибочка случилась - и вот мы тоже здесь. Он вот так, но Она-то всерьез. Чуть не плачет. - Значит, поделили? Ребенка - пополам! И провела рукой в сторону, где кончается наш остров, наш непонятно как существующий мирок. Там в кипящей от молний и штормов, заледеневшей саже погребено все - и правота одних и неправота других, все истины, все идеи, все слова. "Я вас взвесил, и найдены легки..." - странно громко порой слышишь голос собственной памяти: вычитанное когда-то, из разговоров запомнившееся. Ночью я проснулся оттого, что Она, прижимаясь, шепчет ласковые слова. - Тише,- уже привычно предупреждаю,- он, может, не спит. - Ушел. Куда-то ушел. Вот бы насовсем. - Ну зачем же так? - А вот так! И я хочу, пусть будет все, все, что когда-то было у вас!.. Нехорошо грубой, вызывающе требовательной была Она, как бы уличающей меня. Как бы пыталась смутить саму реальность (или как Ей кажется: Нереальность существующего), провоцировала ее выдать себя. А потом сладко плакала и горячо, горячо убеждала: - Ragazzo mio! Amore mio![23] Правда, правда, я люблю тебя, люблю!.. Утром куда-то исчезла, вернувшись, шепнула: - Я тебе письмо написала. - Сейчас пойду и сотру! - Я тебе сотру! Бегу читать. Бывало, целыми днями этим занимались: один напишет на берегу на сыром песке, другой узнал и спешит туда - прочесть, сочинить ответ. Крикнула вслед мне: - Не беги так, разобьешься! Искал, искал вдоль воды Ее письмена, следы есть и ничего больше. Вот тут что-то было, но затерто ногой. Сама же и стерла. Когда вернулся и пожаловался, что нет там ничего, Она с готовностью откликнулась: - Вот я и говорю: ничего! Это "ничего", постоянно Ее мучающее, меня уже начинает раздражать. Ну как Ей доказывать? В одно из утр Третий, увидев что я отправляюсь косить, спросил шепотом: - На зарядку? И присоединился. По дороге я решил действовать напрямик: заговорил про цветы, зачем их скашиваю. - Прошу меня извинить,- Третий был заметно смущен,- но я, очевидно, еще не совсем отошел. Они веселящего сна мне вкатили хорошую порцию. Несколько раз наблюдал, как вы орудуете этой штуковиной, но не понимаю зачем. Он тревожно оглядывается, смущенно смотрит мне в глаза. - Да вот же они! - Я сделал резкий взмах-оборот своей косой, один, другой. - Вот! Вот! |
|
|