"Евгений Адеев. Гремлин" - читать интересную книгу автора

- Черт возьми...
- Господа, - произнес один из полицейских, - смею вам напомнить, что
уже третий час ночи.
- Потерпите еще немного, капитан, - сказал Кавински. - Нам осталось
выяснить кое-какие детали.
- Да-да... - смущенно проговорил Гарковен, пряча карточку в нагрудный
карман. - Мне не понятно только одно: мотивы. Чего вы добивались,
мадемуазель? Устраняли конкурентов? Но ведь это полная чушь! Ваша
дурацкая... х-м-м... диверсия привела бы лишь к снятию команды с
соревнований! Вам-то от этого какая польза?
Янка впервые подняла глаза.
- Мне? - проговорила она медленно. - Никакой. Я знаю свой уровень.
- Так, так, - кивнул Кавински.
Гарковен недоуменно посмотрел на него.
- Но тогда зачем? Зачем?
- Зачем? - голос Яны дрогнул. - И в самом деле - зачем?
Она замолчала. Все молча ждали продолжения.
- Я ведь дольше всех в команде... - проговорила наконец Янка. - С
семьдесят второго - так, Виктор Петрович?
Петрович поднял на нее мутные глаза. И снова уставился в пол.
- Упустил я тебя, - проговорил он тихо.
- Дрянь, - сказала Ева. - Какая же ты дрянь. Он столько сил на тебя
угробил...
- А толку? - в голосе Янки прорезались истеричные нотки. - Ева, скажи,
я когда-нибудь халявила? Пять лет! Пять лет только для того, чтобы понять
вот она, твоя планка! И выше уже не прыгнуть, хоть разорвись! Чтобы понять,
что твой номер - не второй и даже не третий... Ничтожество. Вечный
запасной...
Кавински снова кивнул, и на этот раз его поддержал наш психолог Слава.
- А они приходят! - надрывно продолжала Яна. - Золотые мальчики и
девочки! Талант на таланте!!! Сплошные Моцарты кругом! Ты вкалываешь, как
рабыня, и они обходят тебя за каких-то полгода! Я ведь так радовалась за
Ленку, когда ей дали кандидата в мастера! И знаете, что она сказала? "Какая
я крутая, Янка!" А ведь я страховала ее в первых полетах! Сопли утирала!
Виктор Петрович, скажите - не так?
Петрович не ответил.
- А Юрка? Ас воздушного боя! Тактик! А позавчера на море как пузыри
пускал!
- Верю, - буркнул я. - Доказала.
- Чушь какая-то, - проговорил Гарковен.
- А знаешь, Генрих, - Кавински почти весело подмигнул ему, - может,
все-таки стоило перепилить тебе рулевую тягу, когда ты уделал меня на Кубке
в пятьдесят шестом?
Глаза Гарковена полезли на лоб.
- А ты что... собирался?
Кавински ухмыльнулся.
- Знаешь, была мыслишка.
- Господи, - Гарковен вытащил сигару. - Пресвятая Дева, куда я попал?
- Думаю, понадобится психиатрическое освидетельствование, - шепнул один
полицейский другому.