"Евгений Адеев. Гремлин" - читать интересную книгу автора

- Все-таки... как вы летаете?
Он нахмурился, а потом вдруг расхохотался.
- Как, как! По приборам.
- Что он тебе сказал? - спросила Янка, когда я ее нагнал.
- Так... - рассеянно проговорил я. - Доброе напутствие... Интересно,
что он тут написал? Я в польском, как в китайской грамоте.
- Дай-ка... - Янка отобрала у меня летную книжку, и вдруг рассмеялась.
- Ты чего?
- Ну-ну! - она дернула меня за рукав. - Перевести?
- Еще бы!
- "Научившись летать, научись заодно и плавать. Кавински."


* * *

- Особо не дергайся, - напутствовал меня Петрович. - И не суетись - у
нас несколько баллов в запасе. Дави на технику. Схлопочешь пару штрафных ну
и Бог бы с ними, главное, не увлекайся дешевыми эффектами. Все равно не
поверят.
Мы шагали к полосе. Мой "Скат" уже выкатили на рулежку, и теперь вокруг
слонялся Генка, придирчиво заглядывая в каждую дырку. Чуть поодаль я заметил
тоненькую фигурку Янки.
И еще мне показалось, что на трибуне, рядом с Гарковеном мелькнуло лицо
Кавински.
- После нас еще чехи и финны, - сказал Петрович, подавая мне шлем,
когда я разместился в кабине. - Так что особо не трясись...
...Трястись я начал вскоре после отрыва. Вчера мы успели-таки сделать
два тренировочных полета, к тому же я основательно попотел на тренажере.
"Скат" вел себя великолепно, и я даже подумал, что не так страшен черт, как
его малюют.
Чертовщина началась, едва я вывел машину на исходную. "Скат" вдруг
затрясся, как паралитик, и я с трудом удержал его на курсе. Потом тряска
вдруг прекратилась, но едва я начал первый элемент, моя птичка словно
взбесилась. Петрович что-то орал мне с земли, я не слышал - все силы уходили
на то, чтобы совладать с обезумевшей машиной. Если гремлины все-таки
существуют, то один из них точно избрал местом жительства мой "Скат" -
машина вела себя как вполне самостоятельное существо, к тому же с
суицидальными наклонностями.
Под занавес сошел с ума альтиметр, и когда я, взмокший и чудом не
поседевший, ухитрился-таки довольно жестко шлепнуться на полосу, едва не
погнув стойки шасси, мысленно моя душа уже пребывала рядом с Ленкой.
- Ты что? - подбежавший первым Петрович откинул фонарь, до пояса
перевалился в кабину. Он был бледен, как полотно. - Перенервничал?
Дрожащими руками я стянул шлем.
- Не знаю... Фигня какая-то... Не могу справиться с машиной...
- Юрка! Живой? - встрепанная Янка показалась с другой стороны.
- Вроде бы... - пробормотал я. - Я совсем седой, а?
- Вылезай, - Петрович выдернул меня из кресла. - Гена, отгони машину с
полосы.
- Но...