"Аделаида. Война Белой Розы " - читать интересную книгу автора

прибавил пункт "отсутствие у соседей собак служебных пород". А когда на
очередном просмотре его укусила болонка оговорку "служебных пород" убрали,
просто - никаких собак. Список необходимых плюсов рос, и выбрать становилось
все сложнее. Так что когда, наконец, наткнулись на подходящий вариант,
глазам и ушам свои не поверили. Комната на Васильевском острове в
двухкомнатной квартире, соседи лет семь не живут и, как уверял агент, жить
там не собираются. Практически, отдельная квартира, даже с ванной. Правда,
этаж последний, мансардный, и окна выходят на крышу. Но зато от метро пять
минут ходу, до Центральной библиотеки идет прямой троллейбус, и достается
все это Розе с полной обстановкой.
Обстановка, конечно, не ахти какая. Все старенькое, но очень милое.
Диван, кресло, самовязанные "дорожки" на полу, круглый стол, накрытый желтой
бахромчатой скатертью, четыре стула, и торшер с абажуром. Даже телевизор
работающий, черно-белый "Рубин". Помыть-подмести и вполне прекрасно жить
можно. Пока мама суетилась с ведром и тряпкой, Роза подошла к окну, отогнула
пыльную занавеску и обмерла от восторга. Прямо от ее колен простиралась во
все стороны лоскутная панорама из крыш, сияющих на солнце новыми жестяными
заплатками. Козырьки с бурой ржавчиной на гранях, дымоходные трубы и
телевизионные антенны перемешивались с запыленной зеленью городских тополей.
Вдалеке поблескивал тусклым золотом купол Исаакиевского собора, и горела,
отражая в глаза солнечный блик, Адмиралтейская игла. А выше - только небо с
тяжелыми облаками, и вокруг ни души, как во сне. Только на ближайшем чердаке
виднелись следы человека - натянутая поперек окошка веревка с линялыми
тряпками.
Как только мама ушла, Роза принялась за уборку. Первым делом выбросила
всю "обстановку". А когда вечером мама заскочила "на минуточку" проведать
дочь, Роза уже сдиранием со стен обои. Комната, еще утром милая и обжитая,
выглядела так, словно в ней пробушевал небольшой торнадо. Клочья бумаги
свисали со стен, за окном громоздился нелепый ржавый пейзаж, а Роза,
посыпанная побелкой, висела под потолком и уничтожала последние признаки
жилой обстановки. "Ну, ремонт так ремонт, - решила Валентина Ивановна, и
подключилась к процессу. Работали увлеченно до самого вечера, пока кто-то не
постучал в окно. Валентина Ивановна от неожиданности выронила из рук ведро с
водой. За окном смущенно переминался заросший мужик в широкой шляпе.
- Я извиняюсь, дамочки, - галантно приподнял он обвислую шляпу. - Не
хотел вас пугать. Я сосед ваш, Савелич меня зовут. У меня к вам убедительная
просьба. Вы если чего впредь выбрасывать надумаете, так выставляйте в
окошко, пожалуйста. А я прямо с крыши подберу. А то я сегодня намучился
снизу наверх ваше имущество таскать. Сами понимаете, у нас тут не
апартаменты "люкс", лифта нету. Ну, еще раз прошу извинить за беспокойство.
Доброй ночи, - и потопал по крыше в сторону чердачного окна.
С ремонтом управились быстро. Роза просто выкрасила стены в белый цвет,
а пол в небесно-синий и бросила на пол пружинный матрас. В пустой белой
комнате сами собой нарушались законы пространства, переворачивался с ног на
голову привычный порядок вещей. Оконная рама обрамляла статичный пейзаж
питерских крыш. Изредка на крышу садились птицы, да прогуливался вечерами,
словно одинокий мексиканец в каменистой пустыне, косматый Савелич в желтом
пончо с бахромой, перекроенном из Розиной скатерти. И только здесь Роза
чувствовала себя защищенной.
Жизнь вошла в накатанную колею. Роза нашла кратчайший маршрут от дома