"Макс Адлер. Владимир Ильич Ленин." - читать интересную книгу автора

очень внушительные пределы его проявлению, так что часто спор этот вредно
влиял на развитие социализма вне России. Но и тут это мнение должно
понести весьма значительные поправки, если только оно не останется в том
плане мышления, которое привело к кризису социализма, но станет на почву
социал-революционного классового мышления пролетариата. Тогда не только
будет дана справедливая оценка Ленина, - что не имеет такого уже значения,
ибо сама история исправит ошибочную оценку, - но тогда придут к
собственному лучшему постижению его личности и к пониманию современного
социализма.
Несомненно, странным и полным противоречий останется то обстоятельство,
что Ленин, который был столь неслыханно верным тактиком в русской
революции, заставлявшим поражаться по праву его почти баснословному
инстинкту в ощущении необходимости момента, сделал такую чреватую
последствиями ошибку в отношении социалистической тактики за пределами
России, именно хотел управлять ею из центра, из Москвы, и притом лишь теми
методами, которые применялись в России.
Это тем более удивительно, что именно Ленин постоянно учил, что тактика
социализма не везде носит общий характер и ее нельзя установить навсегда,
но что она должна проистекать из существующих условий. Он сам еще до
революции поставил для себя требование признать своеобразный характер
русской тактики. Так, он заявил однажды (1905 г.) на попытку Бебеля
примирить большевиков и меньшевиков:
"Мы относимся к Бебелю с величайшим уважением, но когда идет вопрос о
том, как на нашей родине побороть царизм и буржуазию, то да будет нам
позволено иметь на этот счет свое собственное мнение". В силу этого Ленин
был далек от того, чтобы не сознавать, что успех большевизма в русской
революции был результатом лишь единственных в своем роде обстоятельств,
которые имелись только в России. В письме к швейцарским рабочим перед
своим от'ездом в Россию он говорит: "Мы отлично знаем, что пролетариат
России менее организован, подготовлен и классовое его сознание менее
развито, чем у рабочих других стран. Не особенность его свойств, но особое
стечение исторических обстоятельств превратило русский пролетариат на
некоторое, быть может, короткое, время в форпост революционного
пролетариата всего мира". Как же об'яснить это, если принять во внимание,
что Ленин все-таки повел столь чреватую последствиями политику так наз.
Третьего Интернационала?
Если не остаться погруженным в этом вопросе в гуще партийных
предрассудков, то необходимо иметь ясный взгляд в двух направлениях.
Нельзя "путчизм", в который выродился "коммунизм" за пределами России,
отождествлять с Лениным, но нельзя в путчизме видеть только путчизм; для
этого нужно прежде всего, чтобы у себя самих в соц.-демократической партии
не все казалось в розовом свете подлинной революционной жизни. У кого нет
глаз и понимания того, что я выше назвал "бездушием" социализма, тот
никогда не поймет, что "путчизм" для многих его лучших и идеальных
приверженцев, - и это особенно об'ясняет притягательную силу "коммунизма"
у молодежи, - представляет страстную реакцию против этой бездушности.
Именно как такую реакцию против революционной атрофии пролетарского
социализма следует прежде всего понимать интернациональную деятельность
Ленина.
Это было гигантское стремление снова пробудить революционный классовый