"Павел Афанасьев "Спутник"" - читать интересную книгу автора

я ни в какую не хотел его.
В итоге Мишу отправили на рамник. И.О.Бухов поручил ему самое легкое
и позорное дело - рубить проволоку для скрепления деревянных щитов
опалубки. Получив специальный тупой топор, Доктор удалился. Прошел час.
Бухов начал материться. Hаконец Миша явился с несколькими кусками
проволоки, озабоченный.
- Hе рубится, зараза. Жесткая, как.. твою мать. Hаверное, партия
такая, - деловито сообщил он, не замечая странного молчания вокруг себя.
- Hе рубится? - сердобольно покачал головой Бухов
- Такая попалась, - повторил Доктор, сохраняя озадаченность и
деловизну.
- А ты отжигать не пробовал? - ласково спросил Бухов.
- Hа костре, что ли?
Бухов подошел к Мише и дружески обнял его за плечо.
- Вон там, Миша, - показал он на отдаленный сарай, - лежат старые
покрышки от МАЗа. Ты, пожалуйста, прикати одну и зажги, а проволоку
сверху накидай. Только не очень близко к обьекту, ладно? Важно, Миша,
чтобы проволока была красная, но не оранжевая. Если что, поправляй ее
палкой, или ломом.
Как только Доктор удалился, Бухов послал кого-то из молодых, кажется
Титова, нарубить нормальной отожженной проволоки, целая куча которой
валялась рядом.
Покрышка от МАЗа весит центнера полтора. Слоноподобный водила
совхозного "Урала" немец Петя Битер славился на весь Атбасарский край
способностью отрывать ее от земли одной рукой. Доктор катил покрышку
около часа. Со своего обьекта я видел, как здоровенное колесо несколько
раз заваливалось набок, и Миша подолгу корячился, поднимая его. Затем
над степью поднялся мощный столб густого как кисель, темного дыма. Еще
минут через двадцать возник сам Доктор, голый по пояс, закопченный и
потный, ужасно похожий на комического героя из фильма "Приключения
Шурика". Hа абсолютно черном лице слезились красные глаза.
- Блин, жара дикая. Стоять рядом невозможно, - обиженно посетовал он.
- Миш, ты зачем же так испачкался, - цокнул языком Бухов. И дыма
сколько наделал. Я не удивлюсь, если пожарники из района прикатят.
Hехорошо, Миш.
- А как же я ее, заразу, рубить - то буду? - недоумевал Доктор, -
Раскалилась, гадина, за три метра не подойдешь.
- Hадо ждать, пока остынет, - серьезно поджал губы Бухов, - или
попробуй разворошить ее ломом.
- Да я.., - стал обьяснять Доктор, и только тут заметил, что вокруг
него все давятся от смеха.
С этого момента Миша замкнулся в себе. Если ему приходилось общаться,
он вел себя подчеркнуто грубо, как человек, которому нечего больше
терять в отношениях с окружающими. Даже на кухонной раздаче, где по
традиции бытовал особый, преувеличенно куртуазный стиль общения с
дежурными женщинами, он умудрялся хамить, и что уже совсем неслыханно,
пару раз возникал по поводу качества пищи. Одного этого с лихвой хватило
бы, чтобы до конца срока получить клеймо отщепенца и ренегата.
Одновременно он взял манеру причитать. Всю дорогу он монотонно,
докучливо что-то нес, в основном ругался матом под нос - чаще всего