"Анатолий Афанасьев. Московский душегуб " - читать интересную книгу автора

- Вениамин Шалвович Курдюмов имеет честь пригласить вас за наш столик
для взаимного приятного времяпровождения.
Таня потянулась рукой к бутылке с шампанским.
Халявщик резко отодвинулся, вдруг догадавшись, что сейчас с ним может
произойти какое-то несчастье.
- Почему же твой хозяин сам не подошел?
- Он застенчивый. В случае отказа с ним бывает припадок.
- Слушай, гнилушка! - Таня улыбалась своей самой светлой беспорочной
улыбкой, - Клянусь дьяволом, сейчас ты чудом уцелел. Передай своему
припадочному, что я не проститутка. Пошел вон!
Как порывом ветра прилипалу сдуло со стула. И тут же приблизился
официант, неся в отставленной руке поднос. Любовно уместил перед Таней
тарелку с большим лоснящимся куском мяса, томящимся под грудой золотистой
жареной картошки с луком.
- Помощь не требуется? - спросил озабоченно, скосив глазом на
уходящего горемыку.
- Готовься, скоро позову.
Таня разгребла картофельную горку, отрезала ножом кусочек отбивной и
положила в рот. Мясо было приготовлено так, как она любила: подпорченное,
чуть-чуть недожаренное, с терпким привкусом чеснока. Курдюмов подсел к ней,
когда она уже приканчивала порцию и наполовину осушила шампанское. У него
было жесткое, волевое лицо торговца дынями на Центральном рынке.
Француженка не стала с ним хитрить.
- Если хотите познакомиться, уважаемый господин, - сказала она, -
зачем подсылать шпану?
- Он вас оскорбил?
- Еще чего не хватало! Но он принял меня за проститутку и сразу начал
торговаться.
- Желаете, чтобы он извинился?
- Избави Бог!
- Вы позволите угостить вас бокалом шампанского?
Чурек начал ей нравиться: в его глубокомысленной, учтивой настырности
было что-то мальчишеское. Она вообще относилась к среднеазиатским, а также
кавказским кавалерам без всякого предубеждения. При умелом подходе из них
легко вить веревки, но, разумеется, только до той минуты, пока ты одета.
При виде обнаженного тела джигит, как правило, превращается в свирепое
животное. Отнять у джигита раздетую, приготовленную для половой радости
женщину было так же трудно, как вырвать у собаки кость. После того как он
прикасался к женской коже, всякое промедление смертельно задевало его
человеческое достоинство.
В безмятежной улыбке она продемонстрировала Курдюмову свои белопенные,
ровненькие зубки.
- Забавное предложение. Шампанское - вот же оно.
Наливайте, пейте, если угодно.
Курдюмов наполнил бокалы и замогильным голосом произнес тост:
- Мне не надо ваше имя, я его знаю. Ваше имя - Красота! Я вас увидел,
и болит мое сердце в груди. Говорил Вильям Шекспир: Бог создал женщину,
чтобы мужчине было кому поклоняться. Пью за ваших дорогих родителей, да
хранит их Аллах, и за вас. Пусть наша случайная встреча перейдет в добрую,
хорошую человеческую дружбу. За вас, госпожа моей души!