"Анатолий Афанасьев. Московский душегуб " - читать интересную книгу автора

Где-то у вас тут сквозит. Готовьте расчет к послезавтра.


***

В "Националь" снарядилась, как в театр. Черное глухое платье в обтяжку
с золотой застежкой у горла - и ничего лишнего. Только крохотные сережки с
бирюзой в ушах. Миниатюрная кожаная сумочка на тонком ремешке. Трехчасовые
страстные усилия знакомого мастера из салона на Петровке привели к
потрясающему эффекту: мастер сам на несколько минут впал в творческую кому
и отказался брать с нее деньги. Она ему сказала:
- Никакая прическа, Данилыч, не стоит того, чтобы сходить с ума. Но
все равно - спасибо!
Ее пышные, с рыжим отливом, податливые волосы замерли в тугом
своенравном полете, придав ее облику изысканную дремотную пикантность.
Когда Француженка приблизилась к метрдотелю, тот поднялся навстречу почти в
десантном броске. Эту даму он видел впервые, но опытным взглядом определил
ее цену.
Штучный товар.
- Чего изволите, мадам?
Таня поощрительно улыбнулась:
- Посадите вон за тот столик у окна и хорошенько покормите. Только и
всего.
Метрдотель проводил ее до указанного места и ловко убрал табличку со
словом "Занято".
- Наилучшего аппетита, мадам!
- Спасибо, дорогой.
- Если что понадобится, прошу ко мне. Буду рад услужить.
- Это ух как водится.
Со своего места ей был виден стол в противоположном конце зала, где
пировали двое мужчин, и один из них - Курдюмов Вениамин Шалвович - человек
с дяди Жориной фотографии. Она его засекла, когда вошла в ресторан, да это
было и несложно; зал заполнен едва ли на треть. Одет в элегантный серый
костюм явно иноземного пошива и, насколько можно было угадать издали, уже
слегка на бодуне. Для него она прошла через зал маняще-развратной походкой,
крутя бедрами, точно в замедленном танго, и заметила, как он ошарашенно
откинулся на стуле и потянулся к сигаретам. Если не заглотнул крючок, то
губой-то уж точно к нему прикоснулся, и это ей польстило. Пока делала
заказ, ни разу в ту сторону не взглянула, но чтобы клиент не задремал,
нервно, громко окликнула уходившего со своим блокнотиком официанта:
- Шампанского полусладкого, дружок!
Официант оглянулся, весело кивнул. Минут через пятнадцать, выкуря в
глубокой задумчивости сигарету и словно выходя из мистического транса,
позволила себе рассеянным взглядом обвести зал и будто случайно столкнулась
глазами с устремленными на нее черными, пылающими, пронизывающими
гляделками чурека.
Клиент переставил стул таким образом, чтобы видеть ее в фас, а может
быть, и стол ухитрился передвинуть, потому что оказался значительно ближе,
чем она предполагала. Столкнувшись с ним взглядом, Таня Француженка
изобразила на лице сложную гамму чувств, будто бежала куда-то, но