"Сергей Афанасьев. Мегаполис ("Звездный странник" #2)" - читать интересную книгу автора

на него. Но, вопреки его ожиданиям, ничего не сказала, отведя глаза, чего
Сергей правда уже не увидел, так как тоже поспешно отвернулся - не хватило
смелости выдержать ее короткий взгляд. Да, подумал он, лихорадочно волнуясь,
эксперимент явно провалился. И он демонстративно отвернулся к окну, как бы
говоря ей, что на самом деле он ею совсем не интересуется, грустно размышляя
о превратности судьбы, о том, что в реальной жизни все выглядит одним
образом, и только потом, когда остаешься один на один со своими мыслями, то
все видишь иначе. Вот и сейчас, вроде бы, раз такое дело, ну заговори хоть
как-нибудь, ну сделай хоть что-нибудь. Ан нет, не получается, неловко
как-то, боишься ее обидеть, боишься увидеть ее удивленно-недовольное лицо -
А вы собственно кто такой? И какого черта уставились? - Да еще громко и на
весь вагон. И дружные любопытно-презрительные повороты многочисленных голов.
И школьницы, хихикая, показывают пальцем тебе в спину... Идиллия, горько
усмехнулся он. А ведь дома я буду рассуждать совершенно иначе, ситуация в
вагоне будет представляться в другом, более романтическом, свете и я буду
ругать себя последними словами, пытаясь вдолбить себе в голову простую
мысль - ну когда же ты наконец научишься... поймешь... осознаешь?..
Странно, когда ты к женщине равнодушен, ты с холодной головой чаще
делаешь приятные ей вещи. А когда ты влюблен то, как правило, суетишься,
теряешься, мямлишь что-то несвязное, несешь полную глупость, и ничего кроме
неприятного первого впечатления у нее не оставляешь.
Однако мысли мыслями, а девушка тем не менее волновала все больше и
больше. И он снова не удержался - быстро, украдкой взглянул на нее. Она
равнодушно смотрела в окошко. Но ему показалось, что в тот момент, когда он
повернул голову, ресницы ее дрогнули. Видит, что смотрю, - вдруг подумал он
и жар охватил все его лицо и, возможно, даже покраснел от собственной
смелости, - Но не реагирует. Да и глаза чуть бегают, хотя лицо и неподвижно.
И он смелее стал ее рассматривать. Ее тонкие черты, губы - сиреневой
помадой, широковатые, монгольского типа, скулки, носик - маленький, острый,
прямой, чуть курносый, глазки слегка сузила, мягкие ушки с несколькими
дырочками в каждой мочке, черные длинные ресницы, темные брови, хоть сама и
блондинка.
Девушка нервничала, то и дело поправляла что-то у себя в одежде и
прическе, пробежала глазами по низу сиденья, быстро взглянула на Сергея. На
этот раз он выдержал ее взгляд, злясь неизвестно на что. Ее ресницы снова
дрогнули, а взгляд, словно невзначай, перескочил на стоявших рядом с ним
людей, подчеркнуто скучающе пробежал дальше, - словно она здесь совсем и не
причем, - и демонстративно спокойно опять вернулся к пейзажу за окном, и на
этот раз ее руки уверенно лежали на ее плотно сжатых коленках, не теребя
край плаща или ремешок дамской сумочки.
И лицо ее вдруг показалось ему знакомым. Возможно, видел уже в вагоне,
решил он. Но не обратил тогда на нее внимания. Скорее всего - просто не
успел ее как следует разглядеть, иначе бы запомнил.
А тут и мужчина, стоявший между ними, ушел, и Сергей остался один,
прямо напротив незнакомки.
Скоро уже выходить, а еще ничего не решено. Девушка по-прежнему
молчала, упорно не желая реагировать на его действия, и Сергей, все больше и
больше нервничая, стал уже в открытую смотреть на девушку, не обращая
внимания на любопытные взгляды близстоявших пассажиров, силой удерживая себя
не отвернуться и не убирать глаз, если она вдруг посмотрит на него, да не