"И.Б.Афанасьев, Сергей Жданов. Последняя надежда творцов ("Юрий Кондрахин" #1) " - читать интересную книгу автора

засунутым за ремень, он обладал на редкость зычным голосом. Правую руку он
потерял в лихой кавалерийской атаке где-то под Херсоном. Это не мешало ему
рубить воздух левой рукой, словно саблей. Вот и сейчас: Сухинин вел
собрание, как будто поднимал эскадрон в атаку. Оглушив присутствующих
повесткой дня, он предоставил слово проректору по науке.
Тот читал по бумажке, пряча за ней глаза начинающей блудницы и
поминутно утирая обильный пот с обширной лысины. В каких только
неблаговидных делах не был, оказывается, замешан Мирицкий! И все ладненько и
складно подогнано: и выступление на ученом совете с критикой списка
диссертаций, и постоянные ссылки на западных ученых во время лекций, и
неучастие в коммунистическом субботнике два года назад. Даже знание трех
иностранных языков, и то вменялось профессору в вину. Это был явный перебор,
и в зале раздались несколько приглушенных смешков, тотчас смолкших под
суровым взглядом Сухинина.
После проректора выступило еще около десятка человек, все с обличениями
Мирицкого как отщепенца, раболепствующего перед Западом. С удивлением Юрий
увидел среди них своего однокурсника, тоже члена научного кружка. Вот уж
поистине: "И ты, Брут..."
На голосование был вынесен проект решения: снять профессора Мирицкого с
должности.
- Кто "за"? - спросил Сухинин, оглядывая зал, словно на самом деле
подсчитывал поднятые руки, и продолжил уже скороговоркой. - Кто "против"?
Воздержавшиеся?
Когда он произнес "против", Юрий вскинул вверх руку - единственный в
переполненном зале.
- Голосуют только члены партии, - громыхнул парторг, заметив жест
студента. - Решение принято единогласно.
Как оплеванный, плелся Кондрахин прочь из института. Неосознанно он
брел в сторону дома Мирицкого, и когда понял это, обрадовался. Надо
поддержать любимого профессора! Даже если это ничего не меняет. Он ускорил
шаги, юркнул в знакомую подворотню и чуть не столкнулся с человеком. Им
оказался Семен Митрофанович.
- Я знал, что Вы придете, - тихо сказал профессор, - хотя с Вашей
стороны это глупое решение. Как и попытка голосовать против всех. Ведь это
были Вы?
- Но, Семен Митрофанович! - воскликнул Юрий. - Это же подло! Собрание
параноиков!
Мирицкий невесело и как-то рассеянно усмехнулся:
- Да, собрание параноиков, институт параноиков, страна параноиков...
Юрочка, - он положил руку на плечо Кондрахина, - не будьте младенцем.
Выполняется конкретный заказ, и некий Мирицкий в нем всего лишь мелкая
сошка. Вы внимательно прочитали объявление о сегодняшнем собрании? Я вам
напомню. "Осуждение профессора Мирицкого". Улавливаете? Не обсуждение, а
осуждение. И далее: "...за антикоммунистические методы преподавания".
Решение, милостивый государь, было принято не на собрании, а в кабинетах,
куда посторонним вход воспрещен. А посторонние - все мы.
Он протяжно вздохнул, словно всхлипнул.
Кондрахин порывался что-то сказать, но профессор жестом приказал ему
молчать и заговорил сам, торопливо, но четко.
- Вот пакет с записями наших опытов. Других документальных материалов,