"И.Б.Афанасьев, Сергей Жданов. Неспособный к белизне ("Юрий Кондрахин" #5) " - читать интересную книгу автора

сотни из числа присутствующих на этом импровизированном митинге.
Среди декоративно подстриженных кустов, разбивающих просторную лужайку
перед Университетом на множество секторов, расположились компании студентов,
разгоряченных уже не только собственной дерзостью. За ними сплошной стеной
сомкнутых щитов расположилась республиканская гвардия Занкара. На нее никто
не обращал внимания. Еще дальше сгрудились автомобили различных ведомств,
олицетворявших власть. Значительная часть преподавателей осталась
блокированной в здании Университета.
Тхан Альфен, впрочем, тогда его звали иначе, чаще других маячил на
университетском крыльце. Сегодняшняя заварушка ему лично ничего хорошего не
сулила: через месяц выпускные экзамены, и диплом психолога, считай, в
кармане. Он шел первым в списке факультета, а это давало шанс остаться при
Университете. Мысль о том, что он мог бы сейчас оказаться запертым в стенах
ВУЗа нынешними товарищами, заставляла Тхана время от времени непроизвольно
кривить в нервной ухмылке скуластое лицо.
Происходящее ему все меньше нравилось. Не следовало насильно удерживать
преподавателей - это смахивало на захват заложников. Но напрасно Тхан
намекал об этом кое-кому из активистов студенческой акции. Он не выступал с
импровизированной трибуны, но когда обмахивал вспотевшее лицо вылинявшей
кепкой, походил - по крайней мере, издали - на дирижера, кому-то именно так
и казалось.
Из Университета вышвырнули полсотни студентов, в том числе Тхан
Альфена, как одного из зачинщиков беспорядков. Слишком уж часто репортерские
камеры выхватывали из толпы его лицо. Судилище происходило в разгромленной
аудитории, для вящего напоминания судьям о гнилом либерализме. Правда,
погром в стенах Университета учинили сами гвардейцы, отводя душу на спинах,
ребрах, головах, а заодно на стенах и аппаратуре. Но гвардия всегда права.
Декан факультета, старый маразматик и одновременно беспринципный
взяточник, требовал не только исключения виновных, но и уголовного
преследования их. На следующий день его нашли в туалете учебного корпуса с
проломленным черепом. Рядом валялся металлический прут с налипшими к нему
белесыми волосами.
Тот, кому это было выгодно, указал на Альфена (студенты не были под
арестом). Как Тхан узнал об этом, к делу не относится.
Почти год он скрывался, переезжая из города в город, не брезгуя любым
случайным заработком, а то и мелкими кражами. Профессия помогала ему. Но к
тому времена Тхан Альфен уже был научен жизнью не верить в правосудие, а тем
более людям, его осуществляющим. В одном случае его спасла холодная,
расчетливая смелость, позволившая ускользнуть от преследования буквально под
колесами большегрузного автомобиля. В другом эпизоде на выручку пришел нож с
выкидным лезвием, вонзившемся в живот излишне рьяного гвардейца.
После этого Тхан уже не имел шанса уцелеть ни в одном уголке Занкара.
Во все века и во всех мирах полицейские (гвардейцы, королевские стражники)
звереют, когда убивают их сослуживцев. Альфен не мог рассчитывать даже на
арест с последующей судебной комедией - его застрелили бы прежде, чем он
успеет поднять руки.
Тем не менее, до бегства с Занкара, Тхан успел совершить еще одно
преступление, на этот раз не прошедшее по уголовным хроникам.
У него не было выбора. Воздушные и морские порты с Занкара были надежно
перекрыты гвардией. Случай подвернулся нечаянно. Вице-премьер коалиционного