"Сухбат Афлатуни. Гарем (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Вылетела из квартиры, чуть не упав (споткнулась) на лестничной
площадке.

Закоченев в тонком пальто, Иоан Аркадьевич зашел согреться в
подвернувшийся по пути собор - синий с белым, Успенский. Шла служба.
Чтобы не стоять без дела, обошел иконы. Остановился перед Божьей
матерью: там, за частоколом свечей, звучала не различимая земным ухом
колыбельная, но младенец все не засыпал, глядел строгим глазом на Иоана
Аркадьевича и ждал молитвы.
А Иоан Аркадьевич согрелся и стал думать об Арахне.
Над головой проносились слова о грехе и покаянии; где-то крестились.
Представлялась Арахна, качающая на руках что-то теплое и продолговатое,
наверное, сына. Остальные жены стоят поодаль, неподвижно беседуя друг с
другом.
Мысли об Арахне вывели Иоана Аркадьевича из-под медного купола собора;
появился вялотекущий трамвай "девятка", высекая каскады колючего
электропламени.
Арахна с сыном на руках, жены поодаль, Толик и Алконост, в костюмах
Возрождения, танцуют. Странные. Иоан Аркадьевич в их одиннадцать лет уже
пережил несколько острых, как жгучий перец, романов. А эти ходят, сплетясь
пальцами, никто им извне не нужен.
Иоан Аркадьевич сошел в моросящую желтоватую тьму.
Через несколько шагов узнал Арахну.

Шла на него, в невеселом горчичном плаще, походкой опытного лунатика,
любителя сомнительных прогулок, сомнамбулы.
Губы, густо заштрихованные траурной помадой; в пальцах нетерпеливо
шевелилась тонкая незажженная сигарета - Арахна сканировала встречных:
прикурить.
Видимо, силуэт Иоана Аркадьевича выдавал безнадежного халявщика. Пройдя
по диагонали сутулое пальто Иоана Аркадьевича, близорукие зеленые зрачки
перелетели на другие попутные фигуры.
Конец рабочего дня. Найти мужчину, готового поделиться огнем с
девушкой, навевающей приятные холостяцкие мысли, - несложно.
Вот она уже закуривает (Иоан Аркадьевич повернулся), зажигалка вынимает
из тьмы ее лицо. Как в ту первую ночь, когда по квартире носили "вечные"
свечи.
Запрокинув голову в промозглое небо, так что воротник сжал шею, как
гаррота, он прохрипел:
- Я люблю тебя, Арахна!

На него посмотрели. Кто-то остановился. Кто-то, не останавливаясь,
ограничился "психом". Вот и остановившиеся засмеялись и тоже двинулись
дальше, по своим неряшливо заасфальтированным муравьиным тропам.
Иоан Аркадьевич обернулся.
Арахны не было.
Был - фонарь в мокрой бахроме объявлений "Продается квартира!!!". Были
пестрые квадраты окон, словно приклеенные к стене четырехэтажки. Был, чуть
дальше, ледяной неон аптеки с буквами DORIXONA. Не было Арахны.
Растворилась. Улетела в насморочный воздух, придерживая рвущийся плащ.