"Гюлюш Агамамедова. Праздник Святого Валентина " - читать интересную книгу автора

метродотеля.
Фуад ответил за него:
- Гоша не напрягайся, Нигяр моя подруга детства, неси кябаб, икру, и
вашу фирменную селедку и грибочков. Для меня немного водки. Для нее красное
хорошее вино. Каберне Савиньон, например. Десерт мы закажем попозже. Я думаю
Нигяр оценит.
Нигяр почувствовала, что может расслабиться и плыть по течению, может
позволить себе в этот вечер побыть просто женщиной. Глаза привыкли к
полумраку. Она оглядела зал. Интерьер хорошего ресторана, много растений.
Ничего супер колоритного. Все выдержано. Вокруг за столиками сидели пары, в
чем-то неуловимом схожие. Мужчины как правило массивные, вальяжные,
сверкавшие перстнями и рядом молоденькие девушки затянутые в кожу или
декольтированные, с утрированным макияжем. Фуад проследил за ее взглядом.
- Знакомься, новые азеры.
Мужчина сидевший за соседним столиком громко выругался, девушка
сидевшая напротив него нервно громко засмеялась.
- Заметно, что они совсем новые.
- Что ты хочешь, через каких-нибудь два поколения, у их внуков, будут
манеры и прекрасный вкус. Но хочу отметить, что не все новые азеры такие. Он
самодовольно улыбнулся.
- Ты хочешь сказать, что ты тот самый внук.
Он засмеялся оценив ее остроту.
- Я не внук, а правнук, серьезно, я новый азер, преуспевший благодаря
своим мозгам.
- А разве академик, доктор наук, сделавший не одно открытие, получающий
мизерную зарплату и неумеющий крутиться, не имеет мозгов.
- Академик академику рознь. Не передергивай, ты прекрасно понимаешь,
что я имею в виду.
Началась программа и они замолчали. Прожекторы высветили эстраду. На
нее ручейком выплыл кордебалет. Девушки были хорошо подобраны: высокие,
тонкие, только две из них соответствовали восточным вкусам. У них были
налитые ножки и грудь. Музыка стала громче, бравурнее. Через некоторое время
все замерло в ожидании примы. На сцену вышла миниатюрная, похожая на
дюймовочку девушка и запела неожиданно сильным голосом. Она пела
национальную песню, которая плавно перешла в джазовую импровизацию. Голос
гибко модулировал восточные трели и вариации под джаз. Нигяр поплыла по
волнам музыки, осознавая, что может больше всего в другом мире ей не хватало
ее музыки, в которой слились восток и запад, гармонии одинаково прекрасно
звучавшие в восточном и западном обрамлении. Песня закончилась.
- Теперь я вижу, что ты не зря привел меня сюда.
Внезапно, откуда-то из темноты возник силуэт. Плотный мужчина с
трехдневной щетиной, одетый не по вечернему, в спортивную куртку и джинсы
стоял рядом с их столиком и улыбался пьяной улыбкой:
- Какие люди, кто бы мог подумать. Приехала и даже не соизволила
позвонить. Хотя этого следовало ожидать.
Фуад вопросительно посмотрел на Нигяр.
- Знакомтесь, это Рауф мой старый друг. Фуад - мой друг.
- Но не такой старый, - закончил за нее Фуад.
- Я виновата, я собиралась позвонить со дня на день, но так и не
собралась.