"Леонид Агеев. С доставкой на дом" - читать интересную книгу автора

Получив на руки командировочное удостоверение и аванс, предвкушая
открывавшуюся возможность разнести в пух и прах очередную "сенсацию",
примчался Пробоев в Заонежье - в "горячую точку" его личной, тщательно
составленной и постоянно уточняемой карты боевых действий против любых
проявлений псевдонаучных тенденций. Но не удалось ему тогда развернуться
по-настоящему, не удалось, к сожалению... Только начал он обживаться в
поселке геологоразведочной партии, только-только наладил связи с нужными
людьми, как из журнала пришла телеграмма, предлагавшая прекратить всякие
изыскания и незамедлительно возвращаться. Все оказалось просто: известие о
загадочном круге, обнаруженном геофизиками, получило нежелательно широкую
огласку и кто-то из людей, мнением которых пренебрегать не полагалось,
посоветовал журналу масла в огонь не подливать...
Одно утешало тогда обескураженного Игоря Валентиновича на обратном пути:
за время недолгого пребывания в партии он - неожиданно для себя - близко
сошелся с командиром вертолета, обслуживавшего геологов, Никодимом Саввичем
Новиковым. Неожиданно, ибо на долю человека, перевалившего водораздел своего
сорокалетия, такое выпадает нечасто. Истина известная. На пятом десятке и
друзей новых, как правило, не обретают, и знакомств- то прочных не заводят,
тем более с людьми более легкой возрастной категории; а Никодим Новиков был
на десять лет младше Пробоева.
Общий язык они нашли при первом же разговоре. Новиков, как выяснилось,
читал все книги Пробоева, следил за его выступлениями в периодической печати
и полностью разделял его взгляды. Ни у кого еще не встречал Игорь
Валентинович большего понимания и сочувствия делу, которым занимался. Одно
удовольствие было беседовать с Никодимом! Верно, поначалу раздражал
старомодный, редкий по нынешним временам прононс Никодима, но Пробоев быстро
с подобной мелочью свыкся и примирился, убедившись, что это у вертолетчика
не от желания быть оригинальным, а естественная, скорей всего врожденная
особенность речи...
Между ними завязалась переписка, ни разу в течение последующих двух лет
надолго не прерывавшаяся. И о теперешней своей - не творческой, не служебной
- командировке он заблаговременно уведомил Новикова письмом, попросив в
начала июля позвонить ему домой. По телефону они договорились о дне встречи
на аэродроме Петрозаводска, где находилась главная база вертолетного отряда.
Никодим как раз заканчивал стажировку в управлении новым типом вертолета,
полученного им взамен устаревшего, добросовестно потрудившегося и
выработавшего весь положенный моторесурс МИ-4, и готовился к перелету в
партию: у геологов "горел" план аэросъемочных работ.
На встречных придорожных щитах цифра, указывающая расстояние до
Петрозаводска, неуклонно уменьшалась.
Уверенно поруливая, Игорь Валентинович мчался в потрепанном "Запорожце" и
пел. Находясь за рулем и в одиночестве, он всегда пел - в полный голос,
казавшийся в замкнутом пространстве салона сильным, чуть ли не мощным, каким
на самом деле не был, к застарелому огорчению своего владельца, мечтавшего
некогда стать певцом. Все теноровые партии классического оперного репертуара
Игорь Валентинович знал назубок и умел, обладая безошибочным слухом,
передать малейшие тонкости, тончайшие оттенки творений великих композиторов
прошлого. Современную оперу Пробоев не признавал, оперетта для него вообще
не существовала. Ах, если бы его голосу да побольше силы!
Петь он старался без перерывов: пройдясь по "Ивану Сусанину", принялся за