"Анатолий Аграновский. Открытые глаза " - читать интересную книгу автора

для испытателей война продолжалась. 17 мая 1945 года - десяти дней не прошло
после победы - случилась тяжелая авария у Сергея Анохина. Мало кто мог бы
выйти живым из такой переделки. Самолет развалился в воздухе, летчик был
тяжело ранен. Но не зря Сергей был заслуженным мастером парашютного спорта -
выпрыгнул, раскрыл парашют. А когда друзья пришли в госпиталь, им сказали,
что положение Анохина очень серьезно: у него сломана левая рука и поврежден
левый глаз. Рука - пустяки, срастется, а вот с глазом дело плохо, глаз
придется удалить... Еще один испытатель был выбит из авиации. И какой
испытатель!
Гринчик не особенно любил признавать чужое первенство. Перед Анохиным
он преклонялся. Это был пилот прирожденный, удивительный. О нем говорили:
"Человек-птица". Анохин начинал и Крыму, а Коктебеле, был известным
планеристом. Еще в 30-х годах он прославился на всю страну: сознательно,
ради эксперимента, довел планер в полете до разрушающей нагрузки - разрушил
его в воздухе. Анохин умел многое из того, что умели другие испытатели, но
он умел и больше: фигуры высшего пилотажа, какие Гринчик великолепно делал
на высоте тысячи метров, где всегда можно выпрыгнуть с парашютом, те же
фигуры Анохин выполнял у самой земли. Те же? А вы попробуйте пройти по доске
на метровой высоте, а потом по ней же - над пропастью. Страшно даже подумать
об этом, не так ли? А ведь та же доска, и ширина не уменьшилась... Спокойная
уверенность в себе, постоянное хладнокровие, презрение к смерти - вот чему
хотел научиться у Анохина Гринчик. Он и сам умел владеть собой, скрывать
волнение, но Сергей - тот действительно всегда был спокоен. Прибавьте к
этому глазомер, странное, почти неестественное птичье чувство высоты.
Профессор Вишневский сказал: "Едва ли с одним глазом летчик сможет при
посадке правильно определить расстояние до земли. Он теряет так называемое
глубинное зрение. От этого не уйти: закон физики".
Анохин вернулся из госпиталя молчаливый, замкнутый. Приходил на
аэродром, сидел в летной комнате, подолгу стоял на линейке самолетов. Ему
все были рады, и в то же время присутствие его как-то сковывало летчиков.
Когда Сергея вызывали на разговор, спрашивали о планах, он говорил, что
будет летать. Подумаешь, глаза нет! Без ног люди летают! В ответ летчики
неловко улыбались, поддакивали, говорили, что, мол, время покажет, а пока
ему лучше бы отдохнуть, сил набраться. Гринчик слушал эти разговоры
неодобрительно: зря морочат голову человеку. Что он, кисейная барышня?
Летчик, сильный мужик, можно ему и правду сказать. С Гринчиком спорили. "А
ты веришь, что он сможет летать? - спрашивал Гринчик. - Молчишь? Ну и молчи.
Врать - это не гуманность". И однажды сказал Анохину с глазу на глаз:
- Ты вот что, Серега, брось это. Другие тебе, может, и не скажут, а я скажу.
Не ребенок, поймешь. И чем скорее поймешь, тем для тебя лучше. Что значит:
"Без ног летают?" Во-первых, Маресьев самолеты не испытывает. Во-вторых, то
ноги, а то глаз. Летать ты не будешь.
Анохин зло глянул на него. Сказал, что одноглазые летчики уже бывали.
Он все успел вызнать. Был такой американец Вилли Пост, даже рекорд поставил
в кругосветном перелете. И у нас был Борис Туржанский, потерял глаз в боях,
а после этого вел испытания. Именно испытания! Чем он, Анохин, хуже их?
- Разве тогда такие скорости были, Сергей? Сравнил тоже. Летчиком, конечно,
можешь быть. Но летать так, как летал, ты не будешь. Сам подумай. А
переходить на вторые роли там, где был на первых, это, по-моему, не для
тебя... И на земле много пользы принесешь.