"Анатолий Аграновский. Открытые глаза " - читать интересную книгу авторасейчас все будет позади - и ветер, и мокрый снег, и эти холмы, а за ними -
неизъяснимое счастье. - Держи, Дина, ФЭД. Снимешь меня. Следи, чтоб не дрогнула рука. Чтобы орел, памятник и я! Она не видела ни орла, ни памятника - одного Гринчика. Большого человека с ласковой фамилией и ясными глазами. Самого лучшего на свете. - Ты смотри, в этом Бородине всегда необыкновенный закат. Видишь? Здесь солнце садится не как везде... Эх, Дина, какая хорошая Россия, как в ней дышится легко! Да ты не смотришь! А она смотрела на него, только его одного и видела. Они отогревались в маленьком туристском домике у околицы деревни Горки. Гринчик осторожно держал в своих лапах маленькие туфельки, сушил их у печки и ругал себя остолопом за то, что таскал ее по снегу. А она сидела рядом с ним, смотрела на огонь и думала: неужели это правда, что вот они вдвоем с Гринчиком и он держит в руках ее туфли, согревает их, чтобы ей, Дине, было тепло. Пожалуй, она уже догадывалась, что этот уходящий день, который запомнится ей на всю жизнь, и был настоящим счастьем. Домой они вернулись только к ночи. Он еще не поцеловал ее. - ...Дина, вы "Лебединое озеро" смотрели? Прошло с неделю после памятной поездки, и вот он снова приглашает ее. - Нет, Гринчик, не смотрела. - Здорово! Опять, значит, открою то, чего вы не знаете. И тут Дина, ужасаясь собственной смелости, покачала головой. И сказала, что не пойдет с Гринчиком в театр. - Почему, девушка? - А зачем мне от своего счастья отказываться! - Как это? - удивился Гринчик. - Не пойму. - Вы ведь так, я знаю: сперва на мотоцикле кататься, потом в театр, потом целоваться - и все. А я не хочу... - У нее чуть дрожал голос, но совершенная искренность и прямота были во взгляде. - Вы ведь нравитесь мне. Гринчик. Очень! И он впервые растерялся перед таким бесстрашием правды. - Какая вы... смелая девушка. В театр они все же пошли. Дина стояла у подъезда, падал мокрый снег, она была все в тех же туфельках на высоких каблуках и чуть не плакала, И ждала. Ходила, чтобы убить время, вдоль высоких колонн - колонн было восемь, теперь она на всю жизнь запомнит это. Вот уже все вошли в театр, а она ждала. Он пришел через десять минут после начала: полеты задержали. - Ждете, Дина? - Жду. - Вы какая-то особенная... - сказал он. - Другая бы за колонну спряталась, но пришла бы не первая. - А зачем? Я хочу с вами, Гринчик, в театр. Очень часто ссорились. Пять дней любовь, любовь - и вдруг все врозь. Как-то по весне она подкрасила губы. Девчата сказали, что так ей лучше. Глянула в зеркало: рот стал тверже, определеннее, исчезла детская припухлость верхней губы. Она улыбнулась себе - улыбка вышла лукавая и загадочная. А он увидел - разозлился. |
|
|