"Белла Ахмадулина. Много собак и собака " - читать интересную книгу автора

потому что все ваше - чужое, отнятое у других.
Так он молчит, ставит стакан на стол и уходит на свое место: путем
великих Панафиней, через Пропилеи, мимо Эрехтейона - к Парфенону. Прощай.
Какое-то указание или приглашение было Шелапутову, о котором он забыл,
но которому следовал. Бодрым и деловым шагом, задушевно и мимолетно
поглаживая живую шерсть встречных пальм, шел он вдоль темнеющих улиц к
подмигивающему маяку неведомой цели. Вот юный дом с обветшалой штукатуркой,
надобный этаж, дверь, бескорыстный звонок с проводами, не впадающими в
электричество. Он постучал, подождал и вошел.
Мрак комнаты был битком набит запахом, затрудняющим дыхание и
продвижение вперед, - иначе как бы пронюхал Шелапутов густоту благовонного
смрада?
Повсюду, в горшках и ящиках, подрагивали и извивались балетно-неземные
развратно-прекрасные цветы.
Лицом к их раструбам, спиной к Шелапутову стоял и сотрясался Пыркин, в
упоении хлопотавший о близкой удаче.
Вот пала рука, и раздался вопль победы и муки.
Отдохнув, охладев к докучливой искушающей флоре, Пыркин отвернулся от
загадочно глядящих неутолимых растений, увидел Шелапутова и прикрикнул на
него с достоинством:
- Я на пенсии! Я развожу орхидеи!
- Ну-ну, - молча пожал плечами Шелапутов, - это мило.
Они двинулись к автобусу и потом к дому: впереди Шелапутов, сомкнувший
за спиной руки, сзади - Пыркин, приглядывающий за его затылком.
Поднявшись к себе, Шелапутов не закрыл дверь и стал ждать.
Вот - осторожно зазвенело в саду и вверх по лестнице. Шелапутов обнял
голову Собаки, припал к ней лицом и отстранился:
- Ешь.
В эту ночь Рыжий появился ненадолго: перекусил, наспех лизнул
Шелапутова, пискливо рявкнул на Собаку, в беспамятстве полежал на боку и
умчался.
Важная нежная звезда настойчиво обращалась к Шелапутову - но с чем? Всю
жизнь разгадывает человек значение этой пристальной связи, и лишь в
мгновение, следующее за последним мгновением, осеняет его ослепительный
ответ, то совершенное знание, которым никому не дано поделиться с другим.
Шелапутов проснулся потому, что пес встал, по-военному насупив шерсть и
мышцы, клокоча глубиною горла.
- Ты не ходи, - сказал Шелапутов и толкнул дверь.
Что-то ссыпалось с лестницы, затрещало в кустах и затаилось. Шелапутов
без страха и интереса смотрел в темноту. Пес все же вышел и стал рядом.
Выстрел, выстрел и выстрел наобум полыхнули по звезде небес. Эхо, эхо и эхо,
оттолкнувшись от гор, лоб в лоб столкнулись с криком промахнувшегося
неудачника:
- Все французы - жиды! Свершают каттлею! Прячут беглых! Воруют фейхоа!
- Не спится? - сказал Шелапутов. - Ах, да, вы боитесь умереть во сне.
Опасайтесь: я знаю хорошую колыбельную.
Утром окоченевший Шелапутов ленился встать, да и не было у него дел
покуда. В открытую дверь он увидел скромную кружевную франтоватость исконную
отраду земли, с которой он попытался разминуться: на железных перилах,
увитых виноградом, на убитых тельцах уязвлен-ной морозом хурмы лежала