"Михаил Ахманов. Тень Ветра (Дилогия о Дике Саймоне. Книга 1)" - читать интересную книгу автора

незамужней, верующей и весьма крепкой духом и телом, как все в их
семействе, происходившем, согласно преданию, из мормонской Юты. Являясь
сторонницей строгих воспитательных мер, она не жалела для Дика
подзатыльников и колотушек, а завершив очередную порку, стучала согнутым
пальцем ему в темя, попутно вопрошая Господа и Иосифа Смита, за что те
послали рабе своей такое наказание. Но Дик, звавший тетушку про себя
Костяным Пальцем, все же любил ее. Подобно всякому юному существу он еще не
представлял, как обойтись без любви - той, которую ребенок ждет от взрослых
и которую дарит им.
*Иосиф Смит - основатель мормонского вероучения, нашедший в 1827 году
в штате Нью-Йорк золотые листы с Книгой Мормона.

На кого же еще он мог излить свою любовь, кроме суровой тетушки Флори?
Конечно, он любил отца, но Филип Саймон, ксенолог и этнограф, двенадцать
месяцев в году пропадал в джунглях Левобережья, среди тайятских племен;
разумеется, он любил мать, но эта любовь уже стала воспоминанием
четырехлетней давности. Мать, высокая златовласая и синеглазая красавица,
временами являлась ему в снах, но сны те приходили все реже и реже; а
иногда Дик видел, как ласковое мамино лицо плывет, дрожит, меняется,
уступая непреклонным чертам тетушки Флори. Мать его, урожденная Елена
Стахова, была отсюда, из Смоленска, и тут, на радость или горе, встретилась
с отцом. Филип Саймон, обожавший свою Элен, звал ее Еленой Прекрасной, и
совместная их жизнь полнилась бы счастьем, а не горестями, да судьба
повернула иначе. Дику стукнуло шесть, когда отец возвратился с Левобережья
в одиночестве, мрачный, как грозовая туча; вернулся и сказал, что теперь у
Дика нет мамы, а есть только тетушка Флоренс.
Пожалуй, Флоренс Саймон, переселившаяся к брату лет десять назад,
могла бы быть и подобрей с племянником. Но, обделяя его лаской, она
компенсировала этот грех неусыпными заботами. Вот и сейчас:
- Ди-и-ик! Ди-и-ик! Куда ты запропастился, наказание божье?

* * *

А божье наказание тем временем уносили быстрые воды Днепра. Дик
спускался вниз по течению на самодельном плотике из полудюжины бревен,
связанных старой веревкой. Кроме плавсредства, у него имелись компас, мешок
с сухарями и багор, позаимствованный у соседа, рыбака дяди Феди; а еще был
перочинный нож, отцов подарок, и зажигалка. Экипированный таким образом.
Дик твердо решил на сей раз добраться до Нью-Орлеана, до региональной
ксенологической базы, где - по непроверенным слухам - пребывал сейчас
Саймон-старший. Прозрачные речные воды покачивали плотик, и мысли мальчика
тоже кренились то туда, то сюда, следуя ритму этих мерных и плавных
качаний.
С одной стороны, рассуждал он, жаль, конечно, тетушку Флори; хоть
пальцы у нее костяные и совсем не похожи на мамины мягкие ладошки, но, в
сущности, она желает ему лишь добра. И потом, она такая старая! Ей уже
пятьдесят! И придется ей жить в одиночестве, хоть и в уютном коттедже, в
большом городе, да без мужчины, который спас бы ее цветы и грядки от набега
рогатых кабанов, а ее саму - от вредных пятнистых жаб, змей и клыкастых
крыс... Конечно, рядом соседи, Федор-рыбак, и Пал Палыч с авиазавода, и