"Михаил Ахманов. Тень Ветра (Дилогия о Дике Саймоне. Книга 1)" - читать интересную книгу автора

- Не поняла про птиц? - молвила Чия.
- Нет, с птицами-то все понятно... А вот отчего птенцов не будет? -
Чиззи наморщила гладкий лоб. - Хочешь, спроси ты... Ты ведь умнее меня.
Чия покачала темноволосой головкой.
- Не спрошу. Зачем? Главное сказано: мы - медоносные птицы, а они -
певчие.
- Или наоборот.
- Или наоборот.
Чиззи помолчала, потом, искоса взглянув на сестру, лукаво улыбнулась.
- А вот с Цором и Цохани мы одной породы! Что скажешь?
- Скажу, что Ди отрежет им уши! А зачем нам мужья без ушей? - Сделав
паузу, Чия потерла висок, словно что-то припоминая, и продолжила: - Мне
больше нравятся Сохо и Сотанис... Они такие серьезные и первыми в драку не
лезут. Они не сбегут в лес - ну, может, сбегут, да ненадолго. И ты знаешь,
икки, Сотанис режет дерево и шлифует камни как настоящий мастер, а Сохо
учит ловчих зверей... Хорошо учит! Они у него на задних лапах бегают - Ди
сам видел!
Чиззи кивнула.
- Я же говорю, ты умнее меня. Ты выберешь так, как будет лучше нам
обеим. Сохо с Сотанисом красивые и спокойные... . Глаза у них словно
полированный черный камень, а волосы темны, как ночной водопад.
- Глаза цвета неба еще красивей, - со вздохом сказала Чия. - Синие
глаза и золотые волосы... Таких ни у кого нет, только у Ди...
- Синие глаза? Не уверена, что это красиво, - заметила Чиззи.
Но у Чии на сей счет было свое мнение.

Глава 3

Ичегара, боевая секира с коротким древком, была тяжела, будто один из
каменных пиков Тисуйю-Амат. Дик, стараясь не сбить дыхания, осторожно
подвел левую руку с топором к Фуди, перехватил древко правой и вытянул ее
на всю длину. Теперь левая рука отдыхала, но, провисев все утро вниз
головой, с увесистым грузом, он менял руки все чаще и чувствовал, что
вот-вот запросит пощады. Однако нужные слова никак не приходили на ум, а
когда приходили, то не могли сорваться с языка, и это было правильно: воин
не должен просить о снисхождении.
Он висел на древесной ветке рядом с отцовской хижиной, пустой и
темной, так как Саймон-старший недели две назад отправился в Орлеан - сдать
отчеты и доложиться на семинарах своей секции. Дик, как бывало не единожды,
остался при Чочинге и его женах, Ниссет и Най. Ниссет кормила его, Най
поила, а Наставник заботился о том, чтобы все съеденное и выпитое не
задержалось у Дика в животе. Сейчас Чочинга сидел на пороге своей пещеры,
тянул долгую заунывную песню, отмерявшую время, изредка прерывая ее
поучениями и внимательно посматривал на ученика.
Ученик болтался меж небом и землей словно переспевший плод в
коричневой кожуре. Щиколотки его обхватывала плетенная из травы веревка,
привязанная к одной из длинных прочных ветвей, и над ним, защищая от
солнца, шелестели огромные листья шоя, похожие на растопыренную пятерню.
Среди них умостился пинь-ча, старый Диков знакомец, взиравший на него с
искренним состраданием, - видно, зверек не мог сообразить, за что же