"Михаил Ахманов. Тень Земли (Дилогия о Дике Саймоне. Книга 2)" - читать интересную книгу автора

- Не стоит. Слишком уж звероватые, а Хосе-Иосиф все-таки дон... Пусть
отойдет пристойно, с миром.
Девушка на пляже присела, широко расставив колени, и Алекс, глава
Военного департамента по прозвищу Анаконда, судорожно сглотнул.
- Хороша кобылка? - Дон Грегорио изобразил улыбку. - Не терпится, а?
- Стерплю. Недолго осталось. - Алекс побагровел и, желая замять
неловкость, тоже оскалился в усмешке. - На такой кобылке только и гарцевать
в пампасах за мостом или в Пустоши... Лихое место эта Пустошь, опасное -
без резвого коня! Одни изгои да ранчеро... А еще, доносят, сумасшедший поп
в Дурасе объявился - божий человек, а трех диких пришиб. Разом!
- Выходит, судари мои, я их не зря прикармливаю, попов-то, - заметил
дон Хайме. Потом спросил - правда, без особого интереса: - А дикие чьи?
- Из шайки местных отморозков. Под Огибаловым ходят. Был такой
сборщик-мытарь у "плащей", брал налог за пульку... Не донес хозяину
песюков, вот Монтальван его и выгнал.
- Зря выгнал, - произнес дон Грегорио, поджав губы. - Я бы бросил
ублюдка кайманам. Или подвесил над муравейником - за ребро да на крюк!

Глава 3

- Во имя Отца, Сына и Святого Духа нарекаю тебя Николаем-Никколо!
Саймон перекрестил младенца и сунул его в руки матери. Паренек попался
спокойный; не пискнул, не вякнул, а лишь таращил круглые глазенки - черные,
как у Поли-Пакиты, внучатой племянницы старосты Семибратова. А вот волосики
были у него точно редкий светлый лен - в отца, Ивана-Хуана, который
приходился Семибратову троюродным племянником и тезкой. Все жители деревни
состояли в ближнем и дальнем родстве, но брачные связи меж ними не
приводили к вырождению - тут сказывался приток иной крови,
афро-американской. Семибратовка - семь крепких усадеб-фазенд вдоль широкой
улицы - стояла на своем месте без малого два столетия, со времен Большого
Передела, и за этот срок приняла многих чужаков, белых, черных, бронзовых и
шоколадных. Пришлецы женились и тут же делались чьими-то свояками либо
зятьями; ну а дети их были уже кровь от крови семибратовскими.
А что касается названия деревни, то оно пошло от семи братьев или
дружбанов, поселившихся тут вскоре после исхода. Не того Великого, когда
миллиарды землян переселились к звездам, а исхода-бегства, произошедшего
лет через двадцать после братоубийственной свары меж громадянами и Русской
Дружиной. Ее подробностей Саймон еще не выведал, но результат был налицо:
тысячи беженцев с Украины, преодолев океан, колонизировали Америку.
Разумеется, Южную; Северная, если не считать остатков Канады, была
перепахана кратерами и пребывала в запустении. Нынче же, по словам
всезнайки Майкла-Мигеля, в ФРБ и ее Протекторатах, Канадском, Чилийском,
Парагвайском и Уругвайском, проживало двадцать миллионов, да еще тысяч
пятьсот обосновались в Кубинском Княжестве, территории хоть автономной, но
состоявшей в союзе с бразильцами.
Не с бразильцами - с бразильянами, поправился Саймон. Бразильцы
обитали на Южмерике, в тридцати трех парсеках от Старой Земли, а народ,
пришедший им на смену, назывался бразильянским. Правда, кое-кто,
подчеркивая происхождение от чернокожих предков, говорил: я - бразилец! - и
добавлял пару полузабытых ругательств на португальском. Но таких гордецов и