"Михаил Ахманов. Среда обитания " - читать интересную книгу автора

истории прилагались другие, о страшных бурях и разрушительных
землетрясениях, болезнях, эпидемиях, мучительной смерти от старости или от
ран, полученных в период войн и катаклизмов, о голоде и недостаче сырья,
воды и даже воздуха, о свалках мусора на земле и в водоемах, о бесконечных
конфликтах между людьми, делившими власть, ресурсы, территории. Если в
древности все обстояло так печально, то предкам не позавидуешь... Впрочем,
японимал, что это все игра воображения - ведь человечество не обитало на
Поверхности. Хотя Пак его знает... когда-нибудь, в глубокой древности,
задолго но Эпохи Взлета...
Мадейра слушал с раскрытым ртом, но временами, возвратившись в мир
реальности, расспрашивал изадавал вопросы. Какие чудища водились в
джунглях, сельве и тайге? Что значат термины "пустыня", "остров", "ночь" и
"наводнение"? Как производили пищу и почему ее недоставало? С чем связано
понятие "страна" - с определенным городом или обширным земным
пространством, и что объединяло живших там людей? Что означают "семейные
узы" и по какой причине мужчина, женщина и их потомство селились вместе, в
одном и том же патменте?
Дакар с охотой отвечал - пусть не всегда понятно, но подробно. Никаких
проблем, полный порядок с воображением и несомненное родство душ с
Мадейрой... Прислушиваясь к ним, я поневоле проникался мыслью, что мир на
Поверхности был не фантазией, а фактом, и бытие в том мире, столь
непонятное и странное для нас, являлось не измышлениями игривого ума, а
таким же реальным, вещественным предметом, как купол, или стволы, или
промзона, где откармливают мясных червяков. Возможно, я ошибался, и все,
что говорил инвертор, было ерундой и чушью? Возможно... Но стоило вспомнить
мнение Эри, ее слова о переменах, случившихся с Дакаром, о его отвращении к
одалискам, провалах памяти, страсти к вину, столь же внезапной, сколь
непонятной. Не говоря уж о загадочной способности поглощать пузырь...
Дакар замолк, и в комнате повисла тишина. Она длилась минуты три или
четыре, потом Мадейра вскочил и заметался от стены к стене. Туда-сюда, от
дивана, где мы сидели, к стойкам голопроекторов, от стеллажей со всякой
всячиной к рабочему столу... Когда в глазах у меня зарябило, он вдруг
остановился, повернул голову и ткнул рукой в инвертора.
- Вы! Вы, дем Дакар, поведали воистину чудесную историю! Я не хочу
больше расспрашивать вас, надеясь, что мы еще встретимся; кроме того, я
должен ответить на ваши вопросы. Ведь есть вопросы, не так ли? - Дождавшись
быстрого кивка Дакара, он продолжил: - Итак, я не желаю злоупотреблять
вашим терпением, вашей готовностью идти навстречу моему любопытству. Но! -
Мадейра поднял палец. - Но! Могу ли я просить вас о небольшом одолжении?
Если угодно, о проверке, которая подтвердила бы ваши слова, рассеяла
последние сомнения? Все же, согласитесь, случившееся с вами не назовешь
ординарным событием... Я имею в виду переселение разума из тела в тело
через века или тысячи лет, чего ни вы, ни я не в силах объяснить... Но,
может быть, мы отвлечемся от попыток объяснений и обратимся к
подтверждению?
- Как вам угодно, - произнес инвертор. - Я готов на все... почти на
все, чтобы заручиться вашим доверием. - Внезапно он обнял Эри за плечи,
потом нерешительно вытянул руку и положил ладонь на мой протез. - Вы, дем
Мадейра, третий человек, который знает правду обо мне, и каждый из вас
становится мне близким. Хочу я того или нет... Иных друзей или знакомых я