"Михаил Ахманов. Бойцы Данвейта ("Пришедшие из мрака" #3) " - читать интересную книгу автора

подзарядки, через трюм, где валяются распотрошенные андроиды... Назад, все
дальше и дальше от Занту и ее благоухающего мирка, к тесным отсекам
"Ланселота", к спертому воздуху и неприятным запахам...
"Что она мне? - думал Вальдес. - Кто? Зачем? Чужеродное создание, даже
не человек-иномирянин, как фаата и кни'лина, а нечто вроде рыбы среди
дельфинов и китов. Облик будто бы похож, а суть другая, хотя у каждой твари
в океане есть плавники и хвост... Да и океан не наш! Она ведь не может жить
в нормаяьном мире, на планете... Женщина! Женщина, чьи соплеменники
размножаются не половым путем, а бог его ведает как... Надо же, три
родителя! И ксенофобия в придачу! Такая, что глушит ее наркотиком!"
Он перебирал отличия Занту от человека Земли, те, о которых было
известно с полной достоверностью, и те, о которых шептались на базе, в
кабаках Данвейта, на кораблях конвойных и патрульных, но чем больше
вспоминалось того и этого, тем ярче сияли ее синие глаза и тем пленительней
была улыбка. Наконец Вальдес разозлился и в рубку шагнул с мрачным видом,
стараясь не глядеть на Кро и Птурса. Молча, он влез в свой неудобный
ложемент, проложил курс на Седьмую факторию и убедился, что "Ланселот" взял
управление транспортом на себя. Тихо зашелестели гравитаторы, включилась
автоматика разгона, а он все сидел и сидел в своей дыре, глядя, как по
маршрутному экрану плывут цепочки символов. Тактичный Кро исчез в кубрике,
но Птурс, развалившись на полу, хмыкал, гмыкал и чесал иод мышкой, явно
напрашиваясь на разговор. Любил он поболтать после кровавых разборок - то ли
с радости, что жив остался, то ли предвкушая премиальные.
Крепился он минут пятнадцать, потом не выдержал и молвил:
- Ну, как пообщались, капитан? Не положу охулки, пташечка приятная...
по-своему очень даже соблазнительная... Ты ей под перышки не заглянул?
Вальдес остался нем, как рыба.
- Вождь говорит, они млекопитающие. Грудки у неё и правда подходящие,
аппетитные грудки, но против наших девок не потянет. Нет, не потянет!
Особенно ежели черных бразильянок взять, которые с примесью китайской крови.
У этих шарм врожденный, темперамент, грация... Одно слово - креолки! Хотя и
беленькие ничего, те, что с фронтира. Хотя бы эта Инга Соколова... Она ведь
тебе глазки строит, а?
Строит, про себя согласился Вальдес и крепче стиснул зубы. То Инга, а
то Занту... Разные песни, как марш и серенада.
- Что-то ты нынче молчаливый, - сказал Птурс, вытащил из кармана монету
и принялся ее подбрасывать, заставляя вращаться в воздухе. Это был увесистый
кругляшок, девяносто процентов платины и десять - иридия, с изображением
полоски Мебиуса, символизировавшей Лимб. На другой стороне чеканили разное:
львов, орлов, грифонов, пхотов, а иногда - четырехпалую кисть лоона эо.
Монета называлась песо, он же пиастр*, и уже более ста пятидесяти лет
служила основной единицей расчетов с земными наемниками. Ходили легенды, что
среди первых патрульных был некий кубинец или, быть может, мексиканец,
хранивший старинный пиастр как амулет; он-то и послужил для лоона эо
образцом, исполненным, однако, в дефицитной платине. Вскоре появились
электронные деньги, личный кредитный медальон, но монеты чеканили
по-прежнему. Они придавали жизни на Данвейте, Харре и в других мирах свой
неповторимый колорит.
______________
* Песо - старинная испанская серебряная монета весом 25 г, известная