"Михаил Ахманов. Заклинатель джиннов " - читать интересную книгу автора

последних, летних. Можно было взглянуть в зеркало, но снимок лучше:
во-первых, не гримасничает, а во-вторых, выражение лица самое благородное.
Ну и что же мы тут имеем? Лоб - один (высокий, с залысинами), пара
бровей и пара глаз (хотелось бы думать, стального оттенка, но они и в самом
деле синие, как у Белладонны); еще - две губы, ниже - подбородок, выше - нос
(прямой, аккуратный, отметил я с удовольствием), две щеки (впалые) и левое
ухо (правое на снимке не получилось). Все вроде бы на месте и, если
рассматривать в деталях, очень даже ничего.
А вот в комплекте что-то не вытанцовывается... Суровости, может, не
хватает? Решительности? Или обаяния?
Вот у Белладонны бездна обаяния: Олюшка, моя соседка по этажу (та, что
чуть не сделалась моим ребенком), рядом с Белладонной просто млеет. Как и
все коты из нашего подъезда, коих еще не успели кастрировать... Как и
хозяева котов и кошек, хотя к их восторгам примешивается капелька зависти...
Как и гордые владельцы всяких блохастых псин... Как и сами псины, взирающие
на Белладонну с острым и дружелюбным интересом...
Да, великая вещь - обаяние! А я вот его лишен.
Хотя, если подумать, дело это поправимое - стоит лишь разжиться шрамом
на роже и романтическим ореолом авантюриста. Судя по новостям, свалившимся
Тришке в память, возможности к тому имелись. Во-первых, объявления:
требуются крепкие молодые мужчины, мечтающие о подвигах, работа - опасная,
но высокооплачиваемая. Во-вторых, прямо из военкоматских кабинетов я мог
броситься в бой с отложившимся приморским регионом и схлопотать пулю от
дыркачей; в-третьих, поучаствовать в крымской кампании, пристрелить десяток
громадян. Впрочем, ни то ни другое меня не соблазняло. И там и тут свои били
своих, и я решил, что лучше уж вернуться в Штаты и взбунтовать индейцев.
Если, конечно, удастся склонить их к бунту и выбиться в индейские вожди...
Кстати, похож ли я на индейца? Пойдут за мною апачи? Или, скажем, черноногие
из резервации Сан-Паулу?
Нет, не похож! Решительно не похож! Типичный петербургский бледнолицый.
В скулах, правда, намечается что-то монголоидное, и глаза косоватого
разреза, но это не от индейцев, это от татарских предков.
А если скорчить рожу погрознее?
Повернувшись к зеркалу, я ощерился и рыкнул, перепугав Белладонну. Она
с неодобрением следила за мной, пока я изучал свои зубы. Хорошие зубы,
крепкие, и все на месте. Никогда их не лечил. Даже странно для мужика,
которому за тридцать. У Аллигатора, к примеру, половины нет. Или четверти.
Проел на тортах и пирожных, чревоугодник! Я его поддразниваю, а он
отбрехивается: мол, бандитская пуля вышибла. Знаем мы эти пули! Знаем, в
каких кабинетах они жужжат! Воистину, стоматологи хуже бандитов. А если еще
о ценах вспомнить... Я встал, подошел к зеркалу, напялил индейский убор и
обозрел себя от кончиков черных вороньих перьев до колен. Может, сойду за
ирокеза или пауни? Телом я сухощав; кость широкая, в отца, но мяса на костях
немного - это уже в мать. Она была миниатюрной, грациозной и двигалась так,
будто танцевала вальс или медленное танго. Но я не унаследовал ее изящества.
Я напоминаю не газель, а недокормленного бычка: скелет крепкий, а на нем
одни жилы. Конституция номада, говаривал мой дад. Такими, по его мнению,
были мои пращуры - татары и те, другие, что пасли коз в Синайской пустыне.
Вернувшись на место и вспомнив, что газеты мои похищены, я вызвал
страницы новостей - сначала обычных, которые передавало агентство