"Михаил Ахманов. Темные небеса ("Пришедшие из Мрака" #4) " - читать интересную книгу автора

уцелевших или пропеть прощальные песни над их могилами... те, кто ненавидел
дроми черной ненавистью, мечтая истребить проклятый род по всей Вселенной...
Лицо сестры исчезло, растаяло во тьме, одарив его радостью и
облегчением. Жива! Она жива! Однако...
Однако как она очутилась на "Мальте"? Марк уже не сомневался, что лежит
в реаниматоре, хотя последние секунды боя никак не вспоминались. Может, и не
вспомнятся никогда, стертые болью, шоком, ужасом... Но это не страшно,
совсем не страшно; жизнь - долгая дорога, и если сделал шаг и позабыл о нем,
пусть так и будет. Тем более что этот провал можно восполнить, зная о том,
что было до и после. До - сражение над Тхаром, всплески плазменных разрядов,
гибель "Гектора"... или "Ахилла"... или "Диомеда"... После - саргофаг
реаниматора... Это означает, что верный "ястребок" принял меры к спасению
пилота, заморозил и перенес на крейсер, а там его поместили в госпитальный
отсек. И лежит он теперь под крышкой саргофага с отключенными болевыми
центрами и ждет, когда срастутся кости, регенерируют ткани и восстановится
кожный покров. Вполне понятный ход событий... только Ксюшка в него не
вписывается...
Хотя, с другой стороны, он может оказаться не на "Мальте". Возможно,
эскадра раздолбала жаб и ушла к Роону или к Эзату, а раненых спустили вниз.
В Западный Порт, Ибаньес, Мэйн и другие города... Там прекрасные врачи и все
необходимые устройства, реаниматоры, кибер-хирурги и криогенные камеры. Если
так, то все объяснимо: он на Тхаре, в госпитале родного Ибаньеса, и Ксюшка
приходит поглядеть на братца. Тоже ведь девять лет его не видела, а сейчас
он здесь, любуйся, сколько хочешь... Правда, с дыркой в животе или того
интересней, похож на пережаренный бифштекс... Зато герой! Все же добрался до
Тхара и...
Тьма опять раздвинулась, и он увидел два огромных черных глаза. Они
парили над Марком как две луны в ореоле ресниц, и он не сразу понял, что
кто-то его разглядывает - близко, очень близко. Потом темные луны стали
подниматься, и на небосводе возникли лоб и нос, губы, подбородок и темные
волосы. Еще одна девица, подумалось ему. Наверно, к саргофагу очередь, все
красотки в Ибаньесе ходят смотреть на героя-десантника. И эта красивая.
Только худая - вон щеки как запали...
Черноглазая была ему знакома, определенно знакома, хотя вспомнить, как
ее зовут, он не сумел. То, что знакома, не удивительно: Ибаньес - город
небольшой, тринадцать тысяч жителей, все знают всех. А что не вспомнилось
имя, тоже понятно: когда на Землю улетал, эта черноглазка в куклы играла.
Может, жила по соседству? Или в колледже училась, в младшей группе?.. Ну
ничего, подлечимся, возобновим знакомство!
Губы девушки дрогнули, зашевелились, и он внезапно услышал негромкий
щелчок и ощутил тепло у шеи. Вводят кси-блокатор, прямо в сонную артерию,
мелькнула мысль. Звук и ощущение тепла подсказывали, что реанимация идет
успешно, каких бы дырок ни насверлили метатели жаб. Он глубоко вздохнул,
впервые почувствовав, как в грудь вливается прохладный воздух, и погрузился
в сон.
Снилось ему, будто они с отцом и дядькой Степаном идут охотиться на
каменного дьявола, шагают по россыпи щебня, мимо темных скал, распугивая
ящерок-сирендов. Степан в штанах и куртке с обогревом, у рта колышется
завеса маски, ему на Тхаре холодно и не хватает кислорода, а Марк с отцом
одеты в легкие комбинезоны и дышат без усилий. Они тхары и в масках не