"Михаил Ахманов. Куба, любовь моя ("Забойщик" #2) " - читать интересную книгу автора

мучительная смерть - если не от наших пуль и клинков, так от
голода. Мы были победителями!
Но не обошлось без недовольных и обиженных. У губернатора были
враги, и первый из них - Диего де Альмагро, знатный человек из
Панамы, откуда мы отправились в поход. Тогда трое вели наше
войско: Писарро и Альмагро заботились о военных делах, а о
душах наших ратовал падре Эрнандо де Луке, оказавший экспедиции
поддержку деньгами. Шли слухи среди моих товарищей, что
генерал-капитану Писарро обещана должность губернатора,
Альмагро - пост коменданта Тумбеса, большого города инков на
севере их страны, а падре де Луке должен стать епископом в
Тумбесе. А еще поговаривали, что Альмагро очень недоволен, ибо
ему отдавался лишь один город, а всей страной владел
губернатор, наш генерал-капитан. И Альмагро, имевший преданных
ему людей, свое недовольство показывал, строил козни
генерал-капитану и сопротивлялся его приказам. И было так до
той поры, когда Эрнандо Писарро, брат губернатора, не настиг
бунтовщика и, пленив его, предал казни. Люди же Альмагро и его
сын Диего ничего не получили из захваченных богатств и жаждали
отомстить за своего убитого предводителя...


* * *


Из записок Педро Санчо,
секретаря и хрониста экспедиции

...Пол был залит кровью, и я увидел, что губернатор лежит
мертвый, с десятками ран, нанесенных кинжалами и мечами. Его
одежда была изрезана, нагрудная кираса пробита, и понял я, что
его поразили во множестве мест: и в грудь, и в голову, и в
руки, и в живот. Здесь же распростерлись его брат дон Франсиско
де Алькантара и один из напавших убийц, а остальные, тоже в
крови, о чем-то яростно спорили и потому не заметили меня.
Затем они удалились в город, дабы объявить о случившемся и
отпраздновать свою победу. Тогда я призвал слуг-индейцев,
наблюдавших в ужасе за смертью губернатора, и мы положили его
тело и тело дона Франсиско де Алькантара на тележку, прикрыли
рогожей и тряпьем и вывезли из города. Индейцы выкопали могилы,
и оба брата были опущены в них без гробов, только обернутые
рогожами, без отпевания и других приличествующих христианам
обрядов. Я прочитал над ними молитву и запомнил это место, ибо
не сомневался: будет убийцам кара, а тела губернатора и брата
его со временем упокоятся в освященной земле или даже в соборе,
у одного из алтарей.
Отпустив индейцев, я велел им покинуть город, а сам остался у
могил. Я сидел там и думал: верно ли то, что говорили про
губернатора? А говорили, что он свершал непотребство с
несколькими малолетними индейцами из числа слуг, но был это не