"Михаил Ахманов. Куба, любовь моя ("Забойщик" #2) " - читать интересную книгу автора

попросить... или предложить... Я не совсем понимаю его архаический
испанский.
"Хитрит?.." - подумал я. Но перехитрить мой "шеффилд" невозможно. Такое
никому не удавалось: ни Малюте, кровавому псу опричнины, ни Цезарю Борджа,
папскому отродью, ни остальным ублюдкам, чьи клыки я когда-то вышибал и
нанизывал на ожерелье.
- Скажи ему, - произнес я во весь голос, не опуская ружья, - скажи, что
я не знаю испанского и потому буду говорить с ним через тебя, моя дорогая
сеньора. Пусть изложит свою просьбу... или что там ему надо. Но сначала
пусть назовется. Любопытно узнать, кому я выбью мозги.
Анна заговорила, вампир ответил, и в словах его слышалось что-то
знакомое, будто бы имя с раскатистым "рр" или, возможно, прозвище. Но в
чужом языке имена, да еще непривычные, выделить трудно. Опять же, не очень я
прислушивался к сказанному, я держал окно под прицелом.
- Не может быть... - вдруг молвила Анна и, отшвырнув клинок, ринулась к
окну. Я поймал ее за край рубашки и заставил опуститься на пол у своих
коленей. Здесь она была в безопасности.
- Как он назвался?
Но ласточка меня будто не слышала. Снова пробормотав: "Не может быть!
Быть такого не может!" - она застрекотала на испанском с такой скоростью,
что у меня зазвенело в ушах. Глуховатый мужской голос раздался снова. Упырь
говорил не так быстро, как Анна, но все равно я не понимал ни слова. Однако
заметил, что голос уверенный, резкий и властный, как если бы мой собеседник
не на стене висел, а расположился в кресле с мягкой подушкой, в личном своем
дворце, и неторопливо делал выволочку призванным на ковер подчиненным. Или,
положим, то была не выволочка, а приговор: этому отрезать уши, того
четвертовать, а тех - под топор и обезглавить без затей.
Говорил он довольно долго, а ласточка слушала с остановившимся взором,
и вид у нее был такой, точно глядела она не в окно, а в глубь столетий, где
открывались чудные картины. Или величественные, или жестокие и страшные, но
в любом случае вызывающие почтительное удивление. Что до меня, то я
прикидывал, не высунуться ли в окно и не снести ли вурдалаку черепушку.
Однако решил подождать: я тоже не лишен любопытства.
Наконец Анна произнесла пару фраз и подняла ко мне свое личико.
- Я сказала ему, чтобы ждал, что я должна перевести его слова.
Лицо ее было бледным, но не от страха, от возбуждения. Я видел, что она
потрясена.
- Кто он такой, ласточка? Испанский король и римский император?*
______________
* В данном случае речь идет не о древнем императорском Риме, а о
Священной Римской империи германского народа. В эпоху наиболее впечатляющих
завоеваний в Новом Свете испанский король Карл I являлся также императором
Священной Римской империи Карлом V. Но кто об этом сейчас помнит, кроме
историков? А вот имена покорителей ацтеков и инков известны каждому.

- Нет, дорогой. Он гораздо более известная персона - Франсиско Писарро,
завоеватель Перу!
Челюсть у меня отвисла. Прежде мне приходилось иметь дело с упырями,
чей возраст исчислялся лет в четыреста или пятьсот - собственно, такими были
и Цезарь Борджа, и графиня Батори, и Малюта Скуратов, он же Пашка-Живодер.