"Михаил Ахманов. Куба, любовь моя ("Забойщик" #2) " - читать интересную книгу автора

ядовита, ее необходимо смыть. Иначе будут язвы, а у раненых - гангрена.
Отмывались мы минут десять. Я сказал полковнику, что цели мы не
достигли: начался обвал, и главный фигурант смылся под шумок. Придется
отлавливать его на пересеченной местности или устроить ловушку, а какую
именно, об этом завтра побеседуем. Сегодня будем отдыхать, кушать квашеные
ананасы и танцевать пасадобль. Все!
Вертолет с мертвыми и ранеными улетел. Тела вампиров, облитые бензином
и пожранные огнем, превратились в прах. Больше в ущелье Сигуэнца делать было
нечего. Мы сели в джипы и возвратились в Апакундо.

Интермедия 2


Из записок Педро Санчо,
секретаря и хрониста экспедиции

Иисус Христос и Дева Мария! Это была славная битва! По сигналу
генерал-капитана наш канонир Педро де Кандия выстрелил из двух
пушек в середину толпы, убив и ранив многих. Затем
генерал-капитан облачился в доспехи, опоясался мечом и кинжалом
и атаковал с испанскими всадниками дикарей. Всадники привязали
к гривам и хвостам коней погремушки, чтобы еще больше напугать
противника. Запели трубы христианского воинства, наши люди
испустили боевой клич, и над полем сражения раскатилось:
"Сантьяго! Сантьяго!" Конница обрушилась на индейцев, которые
были столь перепуганы, что сбивались в кучи и давили друг
друга; случалось, что копье испанца пронзало сразу двоих-троих.
Их жалкое оружие не могло нанести серьезных ран ни нашим
всадникам, ни лошадям, и какой-либо опасности они для нас не
представляли.
Увидев, что конница бьется успешно, генерал-капитан вернулся,
слез с коня и, обнажив меч, повел на врага пехоту. Он сражался
с великой отвагой и невиданным мужеством, стараясь пробиться к
предводителю дикарей, и первым достиг его паланкина. Схватив
вождя за руку, он начал тянуть его вниз, дабы сбросить на
землю, но паланкин был слишком высок, и вцепиться крепче в руки
вождя не удавалось. Тогда генерал-капитан воскликнул во весь
голос: "Сантьяго!" - и призвал на помощь наших воинов. Затем
случилось удивительное, и я, Педро Санчо, свидетельствую и
клянусь Господом и всеми святыми, что видел это сам. Носилки
великого вождя держали знатные люди той земли, и многие из них
погибли сразу, а у других были отрублены кисти или руки по
локоть. Но никто из тех знатных не убежал, никто не бросил
своего предводителя, и те, кто лишился кисти и пальцев,
продолжали держать паланкин на плечах. Убитых же тотчас
заменяли другие люди, толпившиеся вокруг носилок так плотно,
что было нельзя поднять меч и ударить в полную силу.
Это невиданное упорство раззадорило и разъярило испанцев. Один
из наших воинов все же пробился к паланкину вождя и в гневе
хотел заколоть его кинжалом, но генерал-капитан воспротивился,