"Михаил Ахманов. Последняя битва" - читать интересную книгу автора

но специалисты-радиотехники из Саска и Монрея не демонтировали ни единого
устройства, хоть руки у них чесались как после пучка крапивы. Однако никто
не мог сказать, какой из этих приборов необходим в полете, а без какого
можно обойтись, и потому ученые не вскрыли ни единого пульта и не коснулись
ни одного проводка.
Вскинув голову и запустив пальцы в шерсть прижавшегося к его коленям
Горма, Иеро в десятый, должно быть, раз взирал на это чудо. От медведя
исходило ощущение тревоги и неуверенности, и священник постарался передать
ему то восхитительное чувство, которое охватывало его в воздухе. Он летал
уже четырежды, с Гимпом, братом Альдо и парой техников-наставников, и самая
долгая их экспедиция, облет вокруг Ньюфола, заняла половину суток. Во время
нее мастер Гимп сам поднял и приземлил корабль и управлял им в воздухе; по
его утверждению, это было куда проще, чем идти против ветра на хлипком
паруснике, если только не пугаться чертовых мигающих огоньков и колдовских
стекляшек в пилотской кабине. Впрочем, там нашлось для него кое-что
знакомое, самый главный и привычный инструмент - штурвал; и Гимп управлялся
с ним с той же сноровкой, что на "Красотке джунглей", новом своем корабле.
Сейчас достойный капитан сопел за спинами стоявших рядом Иеро и его
преподобия гонфалоньера, то почесывая мощную волосатую грудь, то дергая
свисавшую с затылка косичку, то озирая свою команду придирчивым взором. Она
была немногочисленной и состояла из двух белокожих рыжеволосых парней с
глазами, подобными голубоватому льду северных озер. Эту парочку, Рагнара и
Сигурда, Иеро помнил еще по "Морской деве", ибо их внешность была
непривычной как для метсов, так и для жителей Южных Королевств; брат Альдо
считал, что они пришли с далекого севера, с огромного острова, который в
эпоху до Смерти назывался Гренландией. Впрочем, старый эливенер мог
ошибаться.
Убедившись, что оба моряка в полном порядке, то есть трезвы, как
стеклышко, Гимп оглядел пассажиров - брата Альдо и Горма - а затем
пробормотал в затылок его преподобию:
- Чего я не понимаю, святой отец, так это имени нашей лоханки. Вы
говорили, что эти знаки у нее на брюхе читаются как "вошинтан", а это,
клянусь килем и клотиком, вовсе неподходящее название для корабля! А ведь
известно, как назовешь, то и получишь! Что такое "вошинтан"? Да ничего! А
вот "Небесный архангел" или хотя бы "Плевок Господень" звучало б гораздо
лучше.
- Не поминай Господа нашего всуе, сын мой! - аббат Демеро, обернувшись
к Гимпу, строго приподнял бровь. - Не в правилах Творца плеваться, ибо гнев
свой Он выражает иными, более грозными путями. Что же до названия, то
читается оно "Вашингтон" и означает имя древнего мученика и святого. Он жил
задолго до Смерти, но и тогда сражался с Нечистым, а потому...
Брат Альдо вдруг хихикнул и дернул аббата за рукав.
- Прости, друг мой Кулас, но в архивах нашего Братства несколько иные
сведения. Этот Вашингтон - мятежник, поднявший бунт против заморского
властелина, что правил в древности Кандой и южными землями на этом материке.
Бунт увенчался успехом, и в честь Вашингтона назвали город, который лежал к
западу от Кэлина, в нынешней пустыне Смерти. Впрочем, как утверждают древние
хроники, он был человек достойный, однако не мученик, а герой.
- А в наших архивах сказано, - произнес с упрямым видом отец Демеро, -
что Вашингтона канонизировали еще за столетие до Смерти. Для Матери Церкви