"Михаил Ахманов. Искра над пламенем" - читать интересную книгу автора

смог взять в герои Эвариста Галуа, стремительным метеором прочертившего
математический небосклон XIX века, а Подольный замахнулся на самого Ньютона.
В повести "Восьмая горизонталь" автор удачно обыгрывает юношеское увлечение
Ньютона алхимией (Ньютон открывает "холодную" ядерную реакцию, позволяющую
получать золото из свинца) и его позднейшее обращение к богословию (муки
совести из-за гибели облучившихся рабочих). Показ человеческой драмы,
вызванной фантастическими событиями, ничуть не умаляет образа гения. Жаль,
что произведения такого рода являются исключением из общего потока.
Второй вариант сюжета, в котором рассматривается не только личность
ученого, но и его научные идеи в их взаимосвязи с конкретной исторической
обстановкой, является более сложным. Можно указать только одно крупное
НФ-произведение, написанное в последние годы по данному методу - роман
Казанцева "Острие шпаги".
Здесь, однако, необходимо отметить одно существенное обстоятельство.
Автор, собрав материал о своем будущем герое, проникнувшись "духом эпохи",
оказывается перед дилеммой - писать ли ему произведение
научно-фантастическое или историческое. Как правило, выбирается последний
вариант - иногда почти неосознанно. Хотя роман Казанцева назван
научно-фантастическим, фантастики в нем, фактически, нет; это произведение
исторического жанра, в котором повествуется о жизни Ферма, о его идеях, его
друзьях и врагах. Конечно, можно назвать подобную литературно-историческую
реконструкцию фантастикой; по сути же это просто попытка дать описание
биографии героя в рамках художественного (не документального!) произведения.
И если считать фантастикой роман Казанцева, то с таким же успехом можно
отнести к этому жанру "Личные воспоминания о Жанне Д'Арк" Марка Твена или
"Поход викингов" Оливье.
Отмеченную закономерность - трансформацию фантастического произведения
в историческое, если в качестве сюжетной основы используются загадочные, но
вполне реальные факты истории естествознания - можно проследить и на других
примерах. Упоминавшийся рассказ Глебова также, по сути, является
историческим, как и ряд произведений Ефремова.
В основном потоке НФ литературы довольно часто используется прием
переноса исторического или псевдоисторического лица в будущее, в иную
реальность с помощью машины времени, а также путем его воскрешения,
восстановления по некоторой информационной матрице и т. п. К. Борунь в
"Восьмом круге ада" отправил в будущее средневекового монаха-фанатика, Г.
Мартынов ("Гость из бездны") и А. Савченко ("За перевалом") проделали ту же
операцию с нашими современниками, Д. Романовский "синтезировал" живую Анну
Каренину ("Честь имею представиться - Анна Каренина"), а Фармер в сериале
"Речной мир" воскресил всех когда-либо живших на Земле людей (до конца ХХ
века), в том числе - Марка Твена, Сирано де Бержерака и Одиссея.
В рамках данной схемы писателем могут решаться разные задачи. Так,
Мартынов и Савченко акцентируют внимание на чудесах будущего, переданных
через восприятие наших современников, а Боруня и Романовского больше
интересует психология и логика поведения человека прошлого в необычной
обстановке; что касается сериала Фармера, то он занимает промежуточное
положение. Предположим, что в качестве героя подобного произведения выбран
ученый - либо иное лицо, имеющее отношение к процессу развития науки. Если
автор существенно использует исторический материал и факты биографии данного
лица в качестве психологической основы, определяющей мотивы поведения героя