"Тахави Ахтанов. Избранное, том 1 " - читать интересную книгу автора

Все, кажется, охвачено ожиданием зимы. Все серо. За пригорком, за опушкой
леса, видны кровли изб, сгорбленные, как спины озябших лошадей. Из-за
облаков показался багряный диск солнца, коснулся своим краем вершин деревьев
и холмов.
Грохот орудий то стихал, то разрастался, сейчас он перешел в протяжный
вой. Наше командование отдавало себе отчет в том, что на этом рубеже не
остановить сильнейшего натиска противника. Нужно было во что бы то ни стало
продержаться до вечера и с наступлением темноты оторваться от немцев. Это
решение было разгадано врагом. Он поставил своей целью еще засветло прорвать
фронт танками и бронемашинами, расчленить наши силы и окружить их. Это была
неизменная тактика врага, принесшая ему ряд побед. Жесткий приказ немецкого
командования предписывал не считаться с потерями. Врагу удалось прорвать
наши позиции.
Парфенов связался с командиром корпуса и уточнил обстановку. На правом
фланге дивизии пятились назад. Дивизия Парфенова, находившаяся на левом
фланге, пока держалась. Немцы большими силами осуществили прорыв в
направлении Ржева. Размах этого наступления еще не прояснился, но было
очевидно, что резервы армии брошены под ожидаемый удар. Парфенов не
сомневался, что где-то на протяжении растянутого фронта идет жестокое
тяжелое сражение. Карпов и Егоров, командиры полков, звонили непрерывно.
Противник прорвался в стыках их частей. Оправдывалось худшее предположение
генерала, томившее его весь день. Он не сможет отбросить врага.
Как только осознал это, он немедленно приказал выставить на месте
прорыва два резервных батальона и артиллерию, к сожалению, малочисленную.
Эти действия не сулили верного успеха. Но вот что было примечательно: именно
в эту критическую минуту генерал почувствовал, что полон сил, решителен и
может на себя положиться. Душевный кризис миновал. Парфенов отдал приказ
командирам полков: "Ни шагу назад, даю подмогу". Тыловые части он велел
оттянуть назад. Чувствуя, что идет беда, люди на командном пункте
засуетились. Дав строжайший приказ не отступать, Парфенов, тем не менее,
созвал командиров связи и наметил для каждого полка пути отступления.
Наступившие сумерки застали дивизию в движении. Первыми снарядились
тыловые части. Был слышен грохот тяжелых колес и прерывистый рокот машин.
Отдельные подразделения тоже поспешно снимались. Сгущавшаяся темнота
прикрывала эту сутолоку. Пехота сплошной стеною поднималась на
возвышенность. Цепи отходили нестройной перебежкой, то вытягиваясь в линию,
то укорачиваясь и как бы утолщаясь. Цепи эти, звено за звеном, скрывались в
лесу.
Следом показались немецкие войска. В какой-то миг из-за темной стены
черного леса, с западной его стороны, вырвались штурмовики, белые их кресты
были отчетливо видны в свете угасающей вечерней зари. С утробным рокотом они
пикировали, рассеивая отступающих, загоняя их в лес, в ложбины и воронки.
Затем, построившись в ряд, подобно веренице перелетных гусей, тяжело
переваливаясь в небесной глубине, пролетали на восток ночные
бомбардировщики. И, как жеребята за матками, мчались вместе с ними
истребители.
Стрельба доносилась отовсюду. В одном месте она вспыхивала, словно
лучина, и так же быстро гасла; в, другом, словно неутомимый дятел, долбила и
долбила в ночной темноте.
Оставшиеся в заслоне или припоздавшие подразделения часто сталкивались