"Тахави Ахтанов. Избранное, том 2 " - читать интересную книгу автора

Ей-богу, человек сам не знает, что он ищет. Сколько глупостей мы делаем
в поисках счастья, а счастье вот оно, рядом. Разве не счастье это весеннее
утро? Разве не стоит жить, чтобы видеть его? Ему стало невыразимо жаль своих
погибших товарищей, которые не видят этой весны.
В ту весну, один в степи, Коспан многое передумал. Ему было стыдно, что
он столько времени в поисках какой-то никчемной должности обивал пороги
районных учреждений, мало того - всерьез и глубоко огорчался из-за своих
неудач, из-за того, что какие-то люди не хотели принимать его в свою среду.
Эти люди не знают настоящей работы, а посмотришь на их физиономии,
кажется, что только на них и держится мир. В отощавших после войны колхозах
всю тяжесть несут на себе женщины и старики, а те деятели только и знают
свое - утрясти, согласовать, проверить исполнение. Думают ли они о пустоте и
суетности своего труда? Вряд ли. Они преисполнены важности, им кажется, что
если они не мобилизуют, не провернут мероприятие, ни одна лопата не
поднимется, трактор не сдвинется, овцы останутся непоенными.
Нет, Коспан больше не желает убиваться в поисках теплого местечка.
Теперь у него настоящая работа, от которой людям только польза. Со спокойной
совестью он будет есть свой хлеб.
Семья Минайдара встретила их просто и дружественно, как будто они всю
жизнь жили вместе с ними и только отлучались куда-то ненадолго. Ели они из
общего котла, и имущество было общим.
И другие чабаны, одиноко кочевавшие в степи, при встречах радушно
приветствовали Коспана, принимали у себя, сажали на почетное место, угощали
чем бог послал, вели неторопливую беседу. Коспану казалось, что он обрел
потерянный им когда-то родной дом.
На следующий год Коспан отделился от Минайдара и получил собственную
отару. В честь этого торжественного события Минайдар зарезал барана и
устроил той.
- Я только поставил тебе юрту, Коспан, - сказал он полушутя, -
хозяйствовать в ней ты будешь сам.
Конечно, на первых порах Коспан не мог угнаться за многоопытным
Минайдаром, но прошло несколько лет, и он стал одним из самых передовых
чабанов района. На всех совещаниях упоминалось его имя. Он позабыл свои
мытарства и унижения, обрел спокойную уверенность в себе. Часто он вспоминал
слова Гусева: "Для нормального человека безвыходных положений не бывает..."
- А ведь прав, бродяга, - улыбался Коспан.

Укутавшись с головой в шубу, Коспан предается приятным воспоминаниям.
Картины прошлого плывут перед его мысленным взором, и вдруг выплывает
событие, которое вызывает короткую резкую боль в груди. Возвращается
противная дрожь, озноб...

Шла суровая зима пятьдесят первого года. Много овец погибло в округе.
Во время мартовского гололеда Коспан потерял почти треть отары. Это был
первый джут в его жизни. Он тяжело переживал несчастье и на собрание на
центральную усадьбу приехал решительным и злым.
Собрание проводил сам Касбулат, работавший тогда заместителем
председателя райисполкома. При встрече он сухо кивнул Коспану издали, и тот
ответил ему тем же. Когда Коспану предоставили слово, он встал и сказал:
- Что же у нас получается, товарищи? Председатель умоляет чабанов -