"Тахави Ахтанов. Избранное, том 2 " - читать интересную книгу автора

Ночная схватка с волками вконец измотала его. Пока ему удалось убить
одного из двух хищников, они успели запороть восемь овец. Одну из них он
освежевал и накормил мясом Кутпана и Майлаяк.
Сейчас уже утро. А он снова в пути. Снова он гонит отару на
северо-запад. Снова, как земля обетованная, грезятся ему пески Кишкене-Кум.
Снова пуржит. Его уже тошнит от этого зловещего однообразия.
Сегодня десять маток остались в пути. Сдают самые выносливые овцы.
Некогда пышные их курдюки теперь болтаются, как тряпье. Поминутно они
останавливаются и смотрят на снег перед собой в тупой безнадежности.
А вокруг простирается равнодушная бесконечная степь. Никакие мольбы,
никакие страдания не разбудят ее, ничто не дрогнет в ней, даже если ты
будешь умирать медленной мучительной смертью. Нет в ней ни человека, ни
бога...
"Неужели меня не ищут? - думает Коспан. - Неужели все махнули рукой? Не
может этого быть, так не бывает".
Он пытается представить себе, как его ищут, как тревожатся родные и
друзья, но видит все это расплывчато, туманно, словно сквозь толщу воды.
Чувства его притупились от бесконечного холода и усталости. Он только идет и
идет. Это он знает твердо - надо идти.
Привал. Коспан лежит на локте, опустив голову. Спины овец, стоящих в
тихой балке, покрыты снегом. Они недвижимы, кажется, что это не живые
существа, а фигурки, вылепленные из снега. Ткнешь кнутом - рассыплются.
Почерневшее распухшее лицо Коспана словно обтянуто воловьей шкурой -
оно не чувствует прикосновения снега. А тело дрожит от непрекращающегося
озноба, мелкая отвратительная дрожь.
Разная мерзость мерещится Коспану, и вот выплывает наглое бессовестное
лицо Жаппасбая.
Вот рожа! Такому, как видно, совершенно безразлично общее презрение и
брезгливость. Как говорится, плюнь в глаза, все божья роса...
...Прошлой осенью Жаппасбай, примазавшись к одному районному работнику,
заявился в дом Коспана. Коспана как ножом резануло. Хотелось ему сразу же
показать Жаппасбаю на дверь, но он должен был принять его спутника и
угостить, как положено. Не будешь ведь объяснять малознакомому человеку всю
сложность их отношений. Коспан промолчал, и Жаппасбай как ни в чем не бывало
сел к столу.
За столом выяснилось, что он уже на пенсии. Некогда мощное грузное тело
сейчас обвисло, как полупустой мешок, усы стали сивыми. Только наглости не
убавилось.
Жаппасбай никому не давал говорить за столом, а сам все гудел, гудел
без умолку. Рассказывал, что его связывают с Коспаном и Жанель давние теплые
отношения, что он почти друг дома, во всяком случае, благодетель.
- Хоть я сейчас и на пенсии, а актипность (активность) терять не могу.
Как-никак бывший актеп (актив). Вот, понимаешь, добровольно вошел в камасию
(комиссию), проверяю готовность к зимовке скота.
Перед отъездом он отозвал Коспана в сторону:
- Ох, чабаны, чабаны, пока вам не скажешь, вы и не догадаетесь.
Выбери-ка мне, друг Коспан, овечку пожирнее. Если хочешь, пятнадцать рублей
заплачу по колхозной цене. Спасибо, дорогой, знал, что ты не откажешь, но на
всякий случай отношение от председателя припас.