"Тахави Ахтанов. Избранное, том 2 " - читать интересную книгу автора

- Ой, неужели правда?!
- Он меня сразу узнал. Как я ему гаркнул: "Здравия желаю, товарищ
командир!" - так сразу он ко мне и бросился. "Верзила, - кричит, - ты жив,
Верзила, а мы тебя уже сто раз похоронили!" Это у меня такая кличка была в
роте - "Верзила..." Через три дня, говорит, приходи ко мне. Сейчас, говорит,
в командировку отбываю. Через три дня! Понимаешь, Жанель?
Все эти три дня имя Касбулата витало в их доме. Коспан бесконечно
рассказывал жене о нем, о боях, об отступлении, обо всех тех жарких
денечках. Кто-кто, а Касбулат знает историю его пленения. Ведь это именно
он, их командир, выставил прикрытие, когда рота стремительно уходила на
восток, чтобы не попасть в котел. Ему ли не знать, что Коспан был в этом
прикрытии и что они отбивались до последнего патрона!
Коспан ходил энергичный, подтянутый, с веселым блеском в глазах, часто
повторял:
- Я же тебе говорил, что все это временно.
- Теперь-то я возьмусь за работу!
- Безвинный человек всегда свою правду докажет!
Прошло три дня, и он отправился на свидание с Касбулатом, как на
праздник. Перед уходом намекнул, что может вернуться не один. Сияющее его
лицо так и осталось стоять перед глазами Жанель. Ощущение приближающегося
праздника охватило и ее.
Увы, зимнее солнце не долго балует степь. Вот оно уже теряет свой
блеск, превращается в маленький желтый кружочек, а вскоре опять скрывается в
наплывающих тяжелых тучах.
Жанель вздрагивает от холода. В воздухе вновь начинают кружить
бесчисленные рои белой мошкары, Кузгунская степь темнеет, скрывается из
глаз.
Он вернулся не скоро и тяжело опустился на краешек нар. Сидел не
двигаясь, боясь поднять на Жанель глаза. Казалось, что у него перебит
хребет. Вся крупная его фигура как-то осела, сжалась...
Как смогли его так мгновенно сломать? Ведь он, несмотря на свое
добродушие, был сильным, волевым человеком. Прошел сквозь военную мясорубку,
сквозь фашистский плен и не потерял лица. Почему сейчас он так сразу и
окончательно отчаялся?
Удар был очень сильным. Даже спустя много лет, когда давным-давно все
уже должно было забыться, Жанель ловила иногда в облике мужа что-то
напоминавшее тот вечер.
Впрочем, и это прошло, время затянуло и эту рану. Они смогли победить
судьбу и построили себе новую, добрую и прочную жизнь, с которой их уже
никакая сила не собьет. Впереди их ждала спокойная старость...
Жанель шагом возвращается домой. Глаза устали. Впереди снежными валами
бугрятся овчарни. Низенькая чабанская изба протягивает из-под сугроба свою
трубу, как единственную руку. В степи никого.

11

Жизнь чабана считается одинокой, почти отшельнической, но тем не менее
у него есть свой мир, привычный и довольно многообразный. Сотнями невидимых
нитей этот мир связан со всем остальным миром, с большой жизнью.
Буран вырвал Коспана из его мира и бросил в пустоту. Все нити, видимые