"Гидеон Эйлат. Лунная льдинка ("Конан")" - читать интересную книгу автора Конан покосился туда, где лежали бандиты. Он уже видел их, сам помогал
грузить на телеги изрубленные тела. Да, парни как на подбор, и рожи у всех зверские, встретишь такого в темном переулке - еще неизвестно, уйдешь ли живым. Он поражался их храбрости - всемером, да против доброй полусотни! И зачем? Ну, отбили бы караван, так куда после деваться с "горячим" товаром? В лесочке не спрячешь - уж больно мал лесочек-то. А кругом - голая степь, и сотник городской стражи вмиг отрядит погоню на быстрых конях, и с солдатами обязательно поедут родичи Халима Баши - не допустят, чтобы разбойники откупились от блюстителей закона. - Стало быть, вся шайка полегла? В глазах раненного мелькнула настороженность. И сразу исчезла, но Конан уже понял, что сейчас услышит ложь. - Ага, всех кончили. Шакалам шакалья смерть. - И не пропало ничего? - с улыбкой поинтересовался Конан. - В смысле? - Настороженность вернулась. - Ну, из товаров? - Все цело. - Раненый насупился и отвернулся. - Я слыхал, у Халима камешек был, - сказал киммериец нарочитой беспечностью. - Мало ли кто чего слыхал, - угрюмо вымолвил страж каравана. Конан подступился к нему почти вплотную, заглянув в глаза и дружелюбно произнес: - Кром! Да брось ты темнить, приятель! Я ж чего спрашиваю - меня сам Халим звал к себе в охрану, да тут, - он с горечью усмехнулся, будто вспомнил что-то малоприятное, - работенка одна подвернулась, сулили большие камешек один в Аренджун отвезти, помимо прочего товара. Больно ценный камешек, много лихих людей на него зарится. Раненный отстранился, раздраженно зыркнул на киммерийца и сказал: - Вот что, мил человек. Я тебя знать не знаю, может, ты и правду говоришь, да только нам Халим ни про какие камешки не рассказывал. В Аренджун мы ехали, это верно, а что везли - меня не касается. И тебя тоже, если хочешь знать. Ступай-ка ты с миром, а то шепну халимовой родне, что ходят тут всякие, вопросы задают... - Да к чему их задавать, коли у тебя и так все на роже написано, - рассмеялся Конан. - Не хвастай, приятель: не всю вы банду положили. Баши камешек за пазухой держал, кто ему черепушку развалил, тот и ушел с добычей. Караван-то им без надобности был, драку они только ради Лунной Льдинки затеяли. Мрачная неразговорчивость охранника была красноречивее любых словесных подтверждений. Но Конану этого показалось мало. Он с печальным вздохом снял с пояса тощий кошелек, развязал, вытряхнул на ладонь три монеты. Посмотрел на раненного и ничуть не удивился перемене в его лице. Впрочем, любезная улыбка сразу сгинула, как только две монеты из трех вернулись в кошелек. - Ладно, язви тебя Кром. - Конан снова тяжко вздохнул, вынул монету из кошелька, протянул охраннику. - А третью не получишь! - грозно заявил он. И тут же смягчился слегка: - Да имей же ты совесть, приятель! По миру меня пустить хочешь? - Угадал ты, мил человек, восемь их было, - признался раненый, запихивая деньги под кровавую повязку. - Восьмой убег с камешком. А куда |
|
|