"Эдвард Айронс. Задание: Токио ("Сэм Дарелл" #31) " - читать интересную книгу автора

было для него совершенно невыносимо.
- Ну, пожалуйста, Сэм...
- О, совсем другое дело.
- Вы обещали перезвонить в посольство.
- Это точно.
Дарелл встал и подошел к стене, украшенной расписным какемоно. Когда он
нажал на уголок красной лакированной рамки, скрытая панель, отгораживавшая
вход в потайную комнатку, отъехала в сторону, и Дарелл шагнул в
образовавшийся проход.
В потайной комнатке помещалось сердце токийского отделения секции "К".
В ней размещались картотечные шкафы, узкий металлический стол, мощный
радиоприемник, осциллоскоп, подслушивающие устройства, хитроумные отмычки, а
также целый арсенал оружия: от автоматов АК-47 советского производства и
миниатюрных израильских "узи" до револьверов, кинжалов, гранат, термитовых
бомб и пластиковой взрывчатки. Сам Дарелл отдавал предпочтение своему
тупорылому "смиту-и-вессону" калибра 0,38.
В этой же клетушке располагалась шифровальная машина, заглушающие
устройства и аппараты прямой телефонной связи с посольством и "ИТТ".
Окна в комнатке отсутствовали, а стены были совершенно глухими и
звуконепроницаемыми. Тем не менее Дарелл взял электронный сенсор, с виду
напоминавший крохотный пистолет, и тщательно обследовал стены, пол и
потолок, в котором был прорезан люк, выходивший на крышу. Для целей секции
"К" допотопное громоздкое здание подходило как нельзя более кстати.
Покончив с проверкой, Дарелл уселся за радиоприемник и настроился на
частоту Билла Черчилля. Приемник был должным образом зарегистрирован,
поэтому переговоры велись на любительских частотах, но все сообщения
тщательно кодировались.
Билл не отвечал.
Дарелл снова повторил позывные Черчилля, потом переключился на частоту
Генри Лэмсона, но все было тщетно. Тогда он попытался вызвать Моку.
Снова молчание.

* * *

- Мистер Дарелл? С...Сэм? - позвала мисс Прюитт.
- Через пять минут. Так ему и скажите.
- Слава богу.
Дарелл вышел в коридор и спустился по задней лестнице в магазинчик,
служивший ширмой для токийского отделения секции "К". В него, как правило,
забредали только туристы, слонявшиеся по узеньким улочкам района Асакуса.
Здесь торговали как подлинными произведениями японского искусства, так и
вполне добротными копиями. Один угол был целиком отведен ляйтцевской и
цейсовской оптике, а также японским "кэнонам" и "никонам"; фотокамеры
соседствовали с резными статуэтками, предметами керамики Кемидзу,
антикварными книгами. Стеллаж у противоположной стены заполняли сиппо,
жанровые перегородчатые эмали с выдержанными в старинном духе изображениями
пчел, цветов и птиц. Под потолком были развешаны китайские чайники. В
воздухе курились благовония. На полках возле лестницы были расставлены ряды
кукол Хаката из Кюсю и деревянные резные куколки кокеси. В лавке были во
множестве представлены миниатюрные деревца бонсай, икэбана, резные нецуке из