"Моника Айронс. Мечта каждой женщины " - читать интересную книгу автора

входом. К двери вели широкие мраморные ступени. Вилла стояла вдалеке от
больших дорог, и шум оживленного города не долетал сюда. Палома оглядела и
дом, и окружающий его сад и пришла к выводу, что сеньора Торрес-Кеведо не
зря жаловалась на одиночество. Жить одной в таком дворце! Впрочем, Палома не
могла бы представить эту женщину в каком-либо другом месте. Мать Антонио ей
понравилась. Высокая, сухощавая, одета по моде и по возрасту. А ведь ей
никак не меньше семидесяти. Впрочем, кто знает? Двигалась донья Долорес с
таким непередаваемым изяществом, так плавно и легко, что можно было дать ей
и намного меньше. Но самое главное, и голосе, в жестах, во всей манере
поведения безошибочно угадывалось, что сеньора Торрес-Кеведо всегда была
окружена большими деньгами.
Они поднялись по лестнице, и тут же чья-то невидимая рука отворила
дверь.
- Прошу! - Донья Долорес жестом пригласила Палому пройти в просторный и
светлый холл, а оттуда в гостиную.
Едва они расположились за изящным столиком, как дверь отворилась и
вошла горничная с подносом, на котором стояли кофейник, блюдо с пирожными и
фарфоровые чашки.
- Угощайся, - предложила хозяйка дома. - Надеюсь, тебе понравится, моя
дорогая.
Палома благодарно кивнула. И кофе, и пирожные пришлись ей весьма по
вкусу. Закончив обмен любезностями, Палома и донья Долорес завязали
непринужденный светский разговор, Хозяйка дома задавала обычные в таких
случаях вопросы, но гостья чувствовала, что мысли сеньоры заняты совсем
другим. Она явно пыталась составить свое мнение о ней, и, судя по всему,
мнение это было весьма благоприятным. Глядя на мать, повеселел и Антонио,
его взгляд потеплел, в глазах заплясали лукавые искорки.
- А теперь, дорогая, я покажу тебе твою комнату, - сказала донья
Долорес.
Она провела Палому в огромную, как и все помещения в доме, но уютную
спальню. Девушка огляделась. Старинная мебель, несколько картин на стене,
широкая кровать под тяжелым узорчатым покрывалом. Взгляд ее задержался на
пейзаже, висящем над комодом в углу комнаты. Наметанный глаз мигом
определил, что вещица эта стоит целого состояния. Впрочем, думать об этом
сейчас не хотелось. Палома была слишком растрогана оказанным ей теплым
приемом. Впервые за многие годы она чувствовала, что ей действительно рады,
и чувство это заполнило все ее существо...
- Надеюсь, тебе будет удобно там, наверху, - улыбнулась донья Долорес,
когда они спустились обратно в гостиную. - Если что-то придется не по вкусу,
только скажи. Сделаем так, как тебе нравится.
- Что вы, - растроганно произнесла Палома, - все просто замечательно. -
Неожиданно на глаза ее навернулись слезы.
- Что с тобой, дорогая? - встревожилась донья Долорес. - Антонио, ты
чем-то обидел нашу гостью?
- Что ты, мама, - быстро ответил он.
- Так в чем же дело?
Палома улыбнулась.
- Совсем наоборот. Вы так добры ко мне, - растроганно произнесла она. -
Так добры!
Антонио вдруг принял озабоченный вид.