Лоис МакМастер БУДЖОЛД
ЦЕТАГАНДА
Глава 1

- Как там… "Дипломатия есть военное искусство, реализуемое другими людьми"? - спросил Айвен. - Или там наоборот было? "Война есть дипло…"

- "Дипломатия есть продолжение войны другими средствами", - поправил Майлз. - Чжоу Эньлай, XX век, Земля.

- Ты что, ходячий справочник?

- Не я, а коммодор Танг. Он коллекционирует изречения древних китайских мудрецов и заставляет меня их заучивать.

- Ну и кем был старина Чжоу - воином или дипломатом?

Лейтенант Майлз Форкосиган обдумал этот вопрос.

- Я думаю, он должен был быть дипломатом.

Ремни безопасности на плечах Майлза натянулись: заработали стабилизирующие реактивные двигатели, наклоняя служебную капсулу, в которой они с Айвеном летели, располагаясь друг напротив друга, в роскошном одиночестве. Они сидели на расположенных вдоль бортов короткого фюзеляжа скамьях. Майлз вытянул шею, пытаясь разглядеть через плечо пилота разворачивающуюся под ними планету.

Эта Кита IV, сердце широко раскинувшейся Цетагандийской империи. Слова "широко раскинувшаяся империя", с точки зрения любого здравомыслящего человека, как нельзя лучше описывают восемь освоенных планет и обрамление из такого же количества союзных и марионеточных режимов, полагал Майлз. К тому же цетагандийские гем-лорды были бы не прочь раскинуться и дальше, за счет соседей, если бы могли.

Впрочем, насколько велика их империя значения не имело - перебрасывать войска сквозь червоточины они, как и все остальные, могли лишь по одному кораблю.

Именно поэтому кое у кого чертовски здоровые корабли.

Цветная бахрома ночи скользила по краю планеты, в то время как их капсула продолжала следовать по орбите от курьерского судна Барраярской Империи, которое они только что покинули, к Цетагандийской пересадочной станции. Ночная сторона планеты сплошь сверкала. Сказочные россыпи огней усеивали поверхность континентов. Майлз был готов поклясться, что в этом сиянии цивилизации смог бы читать не хуже, чем при полной луне. Его родной Барраяр внезапно показался монотонным простором полей в сельской глуши, с редкими искорками городов тут и там… Высокотехнологичное убранство Эты Кита было откровенно… кричащим. Да, разодета как увешанная чрезмерным количеством драгоценных побрякушек женщина. "Безвкусица, - попытался он убедить себя. - Я не какая-нибудь захолустная деревенщина. Мне это по зубам. Я - лорд Форкосиган, офицер и дворянин".

Разумеется , таковым же был и лейтенант лорд Айвен Форпатрил, но сей факт не придавал Майлзу уверенности в себе. Майлз стал рассматривать своего высокого кузена: тот тоже вытянул шею и с глазами на выкате, разинув рот, впился взором в пункт их назначения внизу. По крайне мере, Айвен хоть был похож на офицера-дипломата: высокий, темноволосый, аккуратный, с легкой улыбкой, словно навсегда прилепленной к красивому лицу. Его подтянутая фигура вписывалась в зеленый офицерский мундир великолепно. Мысли Майлза, повинуясь старой дурной привычке, как по маслу скатились к оскорбительным сравнениям.

Чтобы собственные мундиры Майлза на нем сидели, а также, насколько это возможно, скрывали значительные врожденные дефекты, на исправление которых ушли годы усердного медикаментозного лечения, их приходилось выполнять индивидуально, на заказ. Ему следовало бы поблагодарить медиков за то, что они сотворили столь многое из столь малого. После целой жизни этих процедур Майлз был ростом в четыре фута и девять дюймов, сгорбленным, с хрупкими костями, но это было в сто раз лучше, чем если бы его носили в ведре. Несомненно.

Зато он мог стоять, ходить и даже, если надо, бегать, достаточно лишь надеть на ноги накладки и все. И Барраярская Имперская служба безопасности, слава Богу, платила ему не за смазливость, а за ум. И все же, его патологически преследовала гаденькая мысль, что его послали участвовать в предстоящем цирке для того, чтобы Айвен на его фоне выглядел еще лучше. Имперская безопасность определено не возлагала на него никаких иных интересных задач, если не считать последнее напутствие шефа службы безопасности Иллиана "…и не лезь на рожон" особым секретным поручением.

С другой стороны, возможно, Айвена послали для того, чтобы речь Майлза на его фоне звучала еще лучше. От этой мысли Майлз слегка повеселел.

Орбитальная пересадочная станция предстала перед ними точно по графику. Даже дипломатическому персоналу не дозволялось садиться непосредственно в атмосферу Эты Киты: здесь считалось дурным тоном выписывать в небе уведомление о своем прибытии шлейфом плазменной струи. Похожие правила существуют в большинстве цивилизованных миров, согласился Майлз, но исключительно в целях предотвращения возможного биологического заражения.

- Интересно, Вдовствующая Императрица действительно умерла своей смертью? - полюбопытствовал Майлз вслух. От Айвена, само собой, едва ли можно было ожидать ответ на этот вопрос. - Скончалась так внезапно…

Айвен пожал плечами:

- Она была старше Великого дяди Петра на целое поколение, а уж он-то, кажется, всегда был стариком. Помнится, в детстве я его до смерти боялся. А вообще, получается симпатичная параноидальная теория, но я так не думаю.

- Боюсь, Иллиан с тобой согласен. Иначе бы он не позволил лететь нам. Все было бы не так скучно, если бы коньки отбросил цетагандийский император, а не какая-то маленькая дряхлая старушка хаут-леди.

- Но тогда нас бы здесь не было, - вполне резонно возразил Айвен. - Мы бы с тобой сейчас, пока кланы принцев-претендентов боролись бы друг с другом, несли службу, прозябая на каком-нибудь оборонном аванпосту. Ну уж нет. Да будут путешествия, вино, женщины и песни…

- Айвен, это государственные похороны .

- Ну хоть надеяться-то я могу?

- Так или иначе, предполагается, что мы будем наблюдать. И докладывать. О чем и зачем, я не знаю, но Иллиан особо подчеркнул, что ждет донесений в письменной форме.

Айвен тяжело вздохнул.

- Сочинение на тему "Как я провел лето" маленького Айвена Форпатрила двадцати двух лет. Словно в школу обратно посылают…

Собственный, двадцать третий день рождения Майлза наступит вскоре после дня рождения Айвена. Если эти утомительные обязанности пройдут по расписанию, то он, наконец-то, ради разнообразия, окажется дома как раз во время, чтобы отпраздновать свой день рождения. Приятная мысль. Глаза Майлза озорно блеснули.

- Все же, ради развлечения Иллиана события можно приукрасить, это будет весело. И почему официальные донесения должны быть написаны в этой сухой и мертвой манере?

- Потому что их составляют насмерть усохшие умы. Мой кузен, маститый драматург… Смотри, чтобы муза не унесла тебя слишком далеко. У Иллиана нет чувства юмора, иначе он бы не годился для своей работы.

- Я в этом не так уверен… - Майлз наблюдал, как капсула плыла согласно назначенному плану полета сквозь конструкции пересадочной станции, огромной как гора и сложной, словно электрическая схема. - Интересно было бы познакомиться со старой леди при жизни. Она была свидетелем множеству исторических событий, случившихся за полтора века… Хотя и под странным углом зрения, из гарема хаут-лорда.

- Низшим жизненным формам, то есть варварам с окраин вроде нас никогда бы не позволили находиться рядом с ней.

- М-м, пожалуй, да. - Капсула замедлила ход, и большой цетагандийский корабль с опознавательными знаками правительства одной из колоний, словно призрак, маневрируя вновь и вновь своим чудовищным корпусом, с изысканной осторожностью зашел в док. - Ради этого здесь должны будут собраться все хаут-лорды сатрап-губернаторы со своими свитами. Держу пари, для цетагандийской имперской службы безопасности пришли веселые деньки.

- Если прибыли два губернатора, то я полагаю, и остальным придется показаться, просто чтобы присматривать друг за другом. - Брови Айвена поползи вверх. - Зрелище должно быть еще то. Церемония как произведение искусства. Черт, эти цетагандийцы даже сморкание превратят в искусство. При таких обычаях они могут начать насмехаться над тобой, если поймешь чего не так. Стремление превзойти всех и вся, возведенное в степень.

- Это единственное, что позволяет мне считать цетагандийских хаут-лордов после всей этой генетической починки все еще людьми.

Айвен поморщился.

- Мутанты, выращенные намеренно - все равно мутанты. - Заметив, как внезапно застыл кузен, он прочистил горло и попытался высмотреть что-нибудь интересное в иллюминаторе.

- Вы так дипломатичны, Айвен, - ответил Майлз с натянутой улыбкой. - Постарайтесь не спровоцировать войну одними… устами, а? - "Например, междоусобную или еще какую…"

Айвен пожал плечами, прогоняя свое мимолетное замешательство. Пилот капсулы, барраярский техник-сержант в черной повседневной форме, аккуратно и плавно завел свой кораблик в назначенный причальный карман. Вид снаружи померк. На панели управления огоньки замигали в радостном приветствии, и сервомеханизмы заскулили, подгоняя и закрепляя гибкий переходной рукав в портах. Майлз отстегнул ремни безопасности чуть медленнее, чем Айвен, изображая безразличие, привкус пресыщенности или что-то в этом роде. Ни одному цетагандийцу не удастся застукать его прижавшим нос к иллюминатору, словно какой-то неопытный юнец. Он - Форкосиган. Вот только сердце все равно учащенно билось.

Барраярский посол уже должен был ожидать их, чтобы взять двух своих высоких гостей под опеку и показать им, как надеялся Майлз, как себя вести. Майлз повторил в уме подходящие по случаю приветствия и старательно заученное личное послание от своего отца. Замок капсулы провернулся, и люк с боку фюзеляжа справа от сиденья Айвена раскрылся.

Сквозь люк влетел какой-то человек, внезапно застыл, повиснув на рукоятке люка, и, тяжело дыша, уставился на них широко раскрытыми глазами. Его губы зашевелились, произнося то ли проклятья, то ли молитвы, то ли какие-то заученные слова - Майлз был не уверен.

Он был уже в возрасте, но не стар, широкоплеч и, по меньшей мере, не ниже Айвена. На нем была одета, как предположил Майлз, форма работника станции: светло-серая с розовато-лиловым. Голову украшала пышная соломенная шевелюра, однако иной растительности на гладком лице не было вовсе, ни бороды, ни бровей, даже ресниц не было. Рука его метнулась над сердцем к левой подмышке.

- Оружие! - Заорал, предупреждая, Майлз. Напуганный пилот капсулы взвился, пытаясь выпутаться из своих ремней безопасности, а Майлз не был оснащен достаточным физическим здоровьем, чтобы на кого-либо прыгать. Зато рефлексы Айвена были отточены хоть и не в настоящем бою, но в ходе многочисленных тренировок. Он уже двигался, разворачиваясь вокруг подлокотника, чтобы встать на пути вторгшегося к ним незнакомца.

Рукопашная схватка в невесомости всегда невероятно неуклюжа, частично из-за необходимости вцепляться мертвой хваткой в того, кому вы собираетесь нанести серьезный удар. Два человека быстро прекратили борьбу. Незнакомец дикой хваткой вцепился - теперь уже не за бок, а в правый карман брюк, однако Айвену удалось выбить сверкающий нейробластер из его руки.

Нейробластер улетел на противоположную сторону кабины и, кувыркаясь, отскочил от стены, представляя теперь вероятную угрозу для каждого на борту.

Майлз всегда боялся нейробластеров, но только не в качестве метательного оружия до сих пор. Летая по всей кабине, ему еще дважды пришлось отталкиваться от стен, прежде чем он выловил в невесомости нейробластер, не пристрелив при этом случайно ни себя, ни Айвена. Оружие было размером меньше стандартного, но было заряжено и так же опасно.

Айвен тем временем трудился за спиной пожилого человека, пытаясь заломить ему руки. Майлз, улучив момент, попробовал найти и выхватить второе оружие, оттянув край лиловой куртки и запустив руку во внутренний карман. Он вытащил руку, сжимая в ней короткий стержень, который принял сперва за дубинку-электрошокер.

Человек истошно закричал и стал отчаянно вырываться. Изрядно напуганный и не слишком уверенный в том, что сотворил, Майлз оттолкнулся от сражавшейся пары и благоразумно пригнулся за спиной пилота. Судя по смертельному воплю, Майлз испугался, что вырвал у незнакомца блок питания искусственного сердца или что-нибудь в этом роде. Однако тот продолжал бороться, значит, все было не так фатально, как прозвучало.

Незнакомец стряхнул с себя хватку Айвена и отпрянул к люку. Наступила одна из тех странных пауз, что иногда случаются в ближнем бою, когда в приступе адреналиновой лихорадки противники жадно глотают воздух. Пожилой человек уставился на Майлза, сжимавшего в кулаке его стержень; выражение его лица сменилось на… уж не вспышка ли триумфа пробежала по его лицу? Наверняка нет. Безумное вдохновение?

Оказавшись в явном меньшинстве, поскольку пилот был готов присоединиться к драке, незнакомец отступил, отлетая назад в гибкий переходной рукав и ударяясь с глухим стуком обо что-то на палубе на той стороне причального отсека. Айвен бросился в погоню по горячим следам, и Майлз нагнал его как раз во время, чтобы увидеть, как незнакомец, твердо стоявший на ногах в станционном поле искусственной гравитации, нанес Айвену обутой в башмак ногой удар в грудь, который отшвырнул молодого человека обратно в портал. Когда Майлз и Айвен распутались, а тяжелое дыхание Айвена перестало быть столь тревожно прерывистым, пожилой человек окончательно сбежал. Лишь эхо его шагов беспорядочно раздавалось по отсеку. В который коридор он побежал? Пилот капсулы, наскоро убедившись, что его пассажиры хотя бы временно в безопасности, поспешил назад, чтобы ответить на сигнал комма.

Айвен поднялся на ноги, отряхнулся и огляделся по сторонам. Майлз поступил аналогично. Они были в маленьком, приглушенно и тускло освещенном грузовом отсеке.

- Знаешь, - заявил Айвен, - если это был таможенный инспектор, у нас будут неприятности.

- Мне казалось, он был готов на нас напасть, - ответил Майлз. - Очень на то было похоже.

- Ты ведь не видел оружия, когда закричал.

- Оружие ни при чем. Его глаза. Такие глаза бывают у человека, который собирается сотворить что-то такое, что его самого пугает до смерти. И ведь он бросился.

-  После того, как на него бросились мы. Кто знает, что он собирался делать?

Майлз медленно повернулся на пятках, более пристально всматриваясь в то, что их окружало. Поблизости не было ни души - ни цетагандийской, ни барраярской, ни какой-либо другой. - Что-то тут совсем не так. Либо он оказался не в том месте, либо мы. Этот затхлый склад не может быть нашим причальным портом, так ведь? В смысле, где барраярский посол? И почетный караул?

- Красный ковер, танцующие красотки?… - Айвен вздохнул. - Знаешь, если он пытался тебя устранить, или захватить капсулу, ему бы следовало врываться с нейробластером в руках.

- Никакой это был не таможенный инспектор. Глянь на мониторы, - указал Майлз. Два видоискателя, предусмотрительно закрепленные на стенах рядом, были сорваны с креплений и понуро свисали. - Он вырубил их перед тем, как попытался залезть на борт. Ничего не понимаю. Люди из службы безопасности станции давным-давно должны тут толпами бегать… Так ты думаешь, ему нужна была капсула, а не мы?

- Не мы, а ты, парень. А за мной некому гоняться.

- Мне показалось, он испугался нас больше, чем мы его. - Майлз сделал глубокий вдох, в надежде, что сердце перестанет так колотиться.

- За себя говори, - сказал Айвен. - Меня он точно напугал.

- Ты в порядке? - запоздало спросил Майлз. - В смысле, нет ли сломанных ребер или еще чего?

- Ну да, жить буду… А ты?

- Я в порядке.

Айвен покосился на нейробластер в правой руке Майлза, стержень в левой, и сморщил нос.

- Ну и как ты избавишься от всего этого вооружения?

- Я: пока не знаю. - Майлз сунул маленький нейробластер в собственный карман брюк и поднял таинственный жезл ближе к свету. - Сперва я подумал, что это какой-то электрошокер, но это явно не так. Электроника какая-то, но я совершенно не могу угадать ее предназначение.

- Граната, - предположил Айвен. - Бомба с часовым механизмом. Им же можно придать любую форму, сам знаешь.

- Я так не думаю…

- Милорды, - высунул свою голову из люка пилот капсулы. - Диспетчерская станции категорически запретила нам здесь оставаться. Приказывают отойти и ждать разрешения на стыковку. Немедленно.

- Мы не туда причалили, я так и думал , - заявил Айвен.

- Они дали мне эти координаты, милорд, - ответил пилот чуть натянуто.

- Это не ваша ошибка, сержант, я уверен, - успокоил его Майлз.

- Диспетчер был очень настойчив. - Лицо сержанта было напряжено. - Прошу вас, милорды.

Майлз и Айвен послушно проковыляли обратно на борт капсулы. Пока Майлз автоматически пристегивал ремни безопасности, его мозг работал на всю катушку, пытаясь сконструировать логичное объяснение тому, как странно встретили их на Цетаганде.

- Эту часть станции, должно быть, намеренно освободили от персонала, - решил он вслух. - Готов с тобой поспорить на сколько угодно бетанских долларов, что цетагандийская служба безопасности сейчас прочесывает ее в поисках этого парня. Беглец.

Вор, убийца, шпион?… Версии увлекали Майлза одна за другой.

- В любом случае, он был загримирован, - сообщил Айвен.

- Откуда ты знаешь?

Айвен снял с зеленого рукава своего мундира несколько совершенно белых волосков.

- Это не настоящие волосы.

- В самом деле? - восхитился Майлз. Он осмотрел прядь нитей, которую Айвен передал ему над проходом между сиденьями. Один конец был липким от какого-то клейкого вещества. - Ха!

Пилот капсулы закончил прием новых координат для стыковки. Капсула парила в космосе в нескольких сотнях метров от ряда причальных карманов. Ни в одном из дюжины карманов в любую сторону к станции не было пришвартовано ни одной другой капсулы.

- Я доложу об инциденте станционным властям, милорды? - Сержант дотронулся до панели управления комма.

- Обождите, - произнес Майлз.

- Милорд? - пилот капсулы обернулся и через плечо с сомнением посмотрел на него. - Я думаю, нам следует…

- Подождите, пока они сами нас спросят. В конце концов, мы не нанимались подчищать промахи цетагандийской службы безопасности, не так ли? Это их проблемы.

Едва заметная улыбка, которая мгновенно исчезла, дала Майлзу понять, что этим аргументом он пилота убедил.

- Да, сэр, - откликнулся тот, отметив интонацией выполнение приказа, и, следовательно, ответственность теперь лежит на Майлзе как старшем офицере, а не на нем, простом техник-сержанте. - Как скажете, сэр.

- Майлз, - проворчал Айвен. - Какого черта ты творишь?

- Наблюдаю, - чопорно ответил Майлз. - Я собираюсь понаблюдать и узнать, насколько хорошо цетагандийская служба безопасности станции справляется со своими обязанностями. Думаю, Иллиан хотел об этом знать, верно? О, разумеется, в свое время они придут, чтобы задать нам ряд вопросов и забрать эти игрушки, и таким образом я получу больше информации взамен. Расслабься, Айвен.

Айвен откинулся в кресле. Потревоженный его движением воздух постепенно рассеивался, пока текли минуты, не привнося более суеты в повисшую в маленькой капсуле скуку. Майлз осмотрел свои трофеи. Нейробластер оказался исключительно великолепным цетагандийским гражданским изделием, не военного образца, что само по себе было странно. Цетагандийцы не поощряли распространение опасного личного оружия среди своего гражданского населения. Однако на корпусе отсутствовал причудливый орнамент, по которому можно было бы судить о принадлежности игрушки какому-нибудь гем-лорду. Бластер был прост и функционален, а размеры говорили о том, что оружие разработано так, чтобы его было легко на себе спрятать.

Короткий стержень был еще необычнее. Запаянный в прозрачную оболочку, он было невероятно блестящим, и казался декоративной безделушкой. Но Майлз был уверен: осмотр под микроскопом обнаружит чрезвычайно плотную схемотехнику электронных цепей. Один конец устройства был плоским, другой покрывал рисунок, похожий на печать.

- Похоже, это куда-то вставляется, - заметил он Айвену, поворачивая стержень на свету.

- Может, это вибратор, - хихикнул Айвен.

Майлз фыркнул.

- У гем-лордов, кто знает? Но нет, не думаю.

Канавки печати на торце изображали какую-то когтистую хищного вида птицу. В глубине выгравированного рисунка угадывались металлические нити электронных контактов. Где-то у кого-то есть ответная часть, устройство с вырезанным на нем узором кричащей птицы, с комбинацией кодов, которые освободят крышку, освобождая… что? Другой кодовый узор? Ключ от ключа… Все же узор был чрезвычайно элегантен. Майлз улыбнулся совершенно восхищенный.

Айвен глядел на него с тревогой:

- Ты ведь намерен вернуть это, правда?

- Конечно. Если попросят.

- А если нет?

- Полагаю, оставлю на память, как сувенир. Слишком милая вещица, чтобы взять и выбросить. Может, отвезу ее домой, в качестве презента Иллиану, пусть его ребята из шифровальной лаборатории поиграют с этой штучкой для тренировки. Им ее где-то на год хватит. Это не кустарная поделка, это даже я понимаю.

Прежде чем Айвен придумал новые возражения, Майлз оттянул свой зеленый китель и опустил устройство во внутренний нагрудный карман. С глаз долой - из сердца вон…

- А вот это не хочешь себе оставить? - протянул он кузену нейробластер.

Определенно, Айвен хотел. Купившись на такой дележ трофеев, Айвен, теперь соучастник преступления, спрятал миниатюрное оружие под своим кителем. Припрятанное оружие и тайна его происхождения помогут Айвену, как рассчитывал Майлз, хранить серьезность и быть официально вежливым в течение всей предстоящей процедуры высадки на станцию.

Наконец диспетчер направил их к новому причалу. Они пришвартовались на два причальных кармана выше, чем тот, к которому их направили вначале. На сей раз двери открылись без приключений. После мгновения нерешительности, Айвен вышел через гибкий переходной рукав. Майлз последовал за ним.

В сером помещении, почти идентичном тому, куда они попали в первый раз, - разве что чуть почище и лучше освещенном, - их ожидали шесть незнакомых людей; посла Барраяра Майлз узнал сразу же. Лорд Форобьев, был человеком крепкого сложения, около шестидесяти стандартных лет, с острым взором, улыбающимся, но сдержанным. На нем был мундир в цветах его дома: красного вина с черной отделкой, скорее формальный в данной ситуации, подумал Майлз. Его сопровождали четыре охранника в барраярской зеленой форме. Два официальных лица цетагандийской станции, в лилово-сером облачении почти того же стиля, какой был у незнакомца, только у них покрой был посложнее, держались чуть в стороне от барраярцев.

Только два станционера? А где же гражданская полиция, цетагандийская военная разведка, или, на худой конец, хотя бы частные агенты какого-нибудь гем-клана? Где же допросы и следователи, которых Майлз собирался анализировать?

Вместо всего этого Майлз осознал, что приветствует посла Форобьева так, как он и репетировал, словно ничего не произошло. Форобьев принадлежал к поколению отца Майлза, и фактически получил от него это назначение, когда Граф Форкосиган еще был регентом. Форобьев удерживал этот критически важный пост вот уже шесть лет, оставив карьеру военного ради служения Империи на мирном поприще. Майлз подавил сильное желание отдать честь, и отвесил послу положенный легкий поклон.

- Добрый день, лорд Форобьев. Мой отец шлет вам личные приветствия и эти послания. - Майлз протянул послу опечатанный дипломатической почтой диск, что было должным образом замечено цетагандийцем, и о чем тот сделал пометку в отчете.

- Шесть предметов багажа? - вежливо спросил цетагандиец, наклонив голову, когда пилот капсулы стащил их на приготовленную гравиплатформу, отдал Майлзу честь и вернулся на свой корабль.

- Да, это все, - ответил Айвен. На взгляд Майлза, Айвен держался озабоченно и не слишком уверенно: контрабанда жгла ему карман. Впрочем, цетагандийский чиновник не мог читать выражение лица кузена так же хорошо, как мог Майлз.

Цетагандиец махнул рукой, и посол кивнул своим охранникам. Двое из них отделились и отправились сопровождать платформу с багажом на ее пути через цетагандийскую инспекцию. Цетагандийцы опечатали причальный порт и увели за собой парящую платформу.

Айвен с тревогой проводил ее взглядом.

- Надеюсь, мы получим наши вещи назад?

- Рано или поздно. После некоторых задержек, если все пойдет как обычно, - ответил Форобьев с иронией. - Как прошло путешествие, джентльмены?

- Совершенно без происшествий, - выпалил Майлз прежде, чем Айвен успел открыть рот. - Вплоть до самого прибытия. К этому причалу обычно направляют всех гостей с Барраяра, или нас перенаправили в силу каких-то иных причин? - Краем глаза он следил за оставшимся цетагандийским чиновником, наблюдая за его реакцией.

Форобьев кисло улыбнулся:

- Отправляя нас к служебному входу, цетагандийцы просто разыгрывают с нами маленькую сценку, чтобы вновь подтвердить наш статус. Вы правы, эти оскорбления делаются намеренно, чтобы отвлечь наши умы. Я запретил себе отвлекаться на подобные выходки несколько лет назад, чего и вам советую.

Цетагандиец совершенно не отреагировал. Форобьев жаловал его своим вниманием не больше, чем предмет меблировки. Очевидно, действуя подобным образом, он оказывал ответную любезность. Это казалось ритуалом.

- Спасибо, сэр. Я последую вашему совету. Гм… Вас тоже задержали? Нас задержали. Сперва они разрешили нам пристыковаться, а потом сразу отправили нас прохлаждаться обратно.

- Их хлопоты в эти дни, кажется, особенно замысловаты. Считайте, что вам была оказана честь. Сюда, прошу.

Как только Форобьев отвернулся, Айвен бросил на Майлза вопросительный взгляд. Майлз тихонько покачал головой: "Подожди…"

Следуя за внешне невозмутимым цетагандийским станционным чиновником в окружении двух охранников посольства, молодые люди в компании Форобьева поднялись на несколько этажей по станции вверх. Планетарный шаттл барраярского посольства был пристыкован к настоящему пассажирскому причалу. Он был оснащен комнатой отдыха для VIP с собственной системой искусственной гравитации в гибком переходном рукаве, так что никому не приходилось парить в невесомости. Тут они расстались со своим цетагандийским сопровождающим. Оказавшись на борту, посол, казалось, немного расслабился. Он усадил Майлза и Айвена в роскошные мягкие кресла, расставленные вокруг жестко закрепленного стола с комм-панелью. Отреагировав на кивок Форобьева, охранник предложил им, пока они ожидают багаж и разрешение на вылет, выбрать напитки. Следуя примеру Форобьева, они остановились на особо старом барраярском вине. Майлз едва пригубил, предпочитая сохранять свою голову ясной, в то время как Айвен с послом завели беседу об их перелете и общих знакомых среди форов дома. Похоже, Форобьев был лично знаком с матерью Айвена. Майлз не обращал внимания на то, как Айвен время от времени приподнимал бровь, молчаливо приглашая кузена присоединиться к их беседе, а может, и рассказать все лорду Форобьеву об их небольшом приключении с незнакомцем, так?

Ну почему же цетагандийские власти до сих пор не окружили их с вопросами? Майлз проигрывал в разгоряченном сознании возможные варианты.

"Все было подстроено, а я взял и проглотил наживку, и они просто не спешат тянуть за леску". Исходя из того, что Майлз знал о цетагандийцах, эта версия стояла в его списке первой.

"А может быть, они просто тянут время и будут здесь с минуты на минуту. Или: когда-нибудь потом". Беглеца сначала надо поймать и заставить его изложить свою версию происшедшего столкновения. На это потребуется время, особенно если он был, скажем, оглушен станнером при задержании. Если он в самом деле беглец. И если станционные власти в самом деле разыскивают его по всей причальной зоне. И если… Майлз задумчиво повертел в руках хрустальный бокал, потом сделал большой глоток терпкой рубиновой жидкости и приветливо улыбнулся Айвену.

Их багаж со своей охраной прибыл сразу же, как только они покончили с напитками; опыт Форобьева позволил ему рассчитать время, решил Майлз. Когда посол поднялся, чтобы проследить за укладкой багажа и процедурой отлета, Айвен нагнулся над столом к Майлзу и быстро зашептал:

- Ты что, не собираешься ему рассказать?

- Пока нет.

- Почему нет?

- Ты так торопишься расстаться с нейробластером? Ручаюсь, посольство конфискует его у тебя не менее оперативно, чем цетагандийцы.

- Хрен с ним. Что ты задумал?

- Я… Не уверен… Пока. - Все развивалось не потому сценарию, какой он предполагал. Он-то готовился к коварному перекрестному допросу со стороны самых различных цетагандийских должностных лиц, в процессе которых те могли в обмен на его трофеи вольно или невольно выдать ему какую-нибудь информацию. Не его вина, что цетагандийцы не делают свою работу так, как следует.

- Мы должны доложить обо всем по крайней мере военному атташе посольства.

- И доложим. Только не атташе. Иллиан сказал мне, что, если возникнут проблемы - имеются в виду проблемы, представляющие интерес для нашего ведомства, - я должен обращаться к лорду Форриди. Он числится протокольным офицером, но на самом деле он полковник Имперской службы безопасности и возглавляет ее здесь.

- И цетагандийцы об этом не знают?

- Разумеется, знают. Точно так же, как мы знаем, кто есть кто в цетагандийском посольстве в Форбарр-Султане. Это же легальное прикрытие, так что тебе нечего беспокоиться, я его разыщу. - Майлз про себя вздохнул: он подозревал, что первым делом полковник отрежет его от всех возможных источников информации. А он не посмеет попытаться объяснить, почему Форриди не надо этого делать.

Айвен снова сел, на время замолчав. Но только на время, в этом Майлз не сомневался.

Форобьев вновь к ним присоединился, сел в свое кресло и начал шарить в поисках ремней безопасности.

- Вот так, милорды. Ваш багаж в целости и сохранности, ничего не изъяли, ничего не подложили. Добро пожаловать на Эту Кита Четыре. Официальных церемоний, требующих вашего присутствия, сегодня нет, но если перелет не слишком утомил вас, марилаканское посольство устраивает сегодня вечером неофициальный прием для всех членов дипломатического корпуса и их высокочтимых гостей. Осмелюсь рекомендовать его вашему вниманию.

- Рекомендуете? - переспросил Майлз. Да уж, если человек со столь длительной и выдающейся карьерой, как Форобьев рекомендовал что-либо, Майлз чувствовал, что к нему прислушивались.

- Следующие две недели вам предстоит встречаться со многими из тех, кто там будет, - ответил Форобьев, - этот прием поможет вам ориентироваться в дальнейшем.

- Что нам следует надеть? - поинтересовался Айвен. Четыре из шести чемоданов, что они привезли, принадлежали ему.

- Зеленые армейские мундиры, пожалуйста, - ответил Форобьев. - Одежда является средством общения в любой культуре, можете не сомневаться, но здесь это особая тайнопись. С гем-лордами трудно общаться, не совершая определенных ошибок, но с хаут-лордами это почти невозможно. Мундир всегда корректен, а если и не совсем, то вины носящего его в том нет, поскольку у него не было выбора. Я попрошу свой протокольный отдел дать вам список: какую форму и по какому поводу надевать.

Майлза почувствовал некоторое облегчение, а вот Айвен выглядел несколько разочарованно.

С обычным приглушенным шипением и клацаньем от шаттла отошел гибкий переходной рукав, и шаттл, разжав замки, отчалил от станции. Никто так и не ворвался в люк, чтобы арестовать их, никаких неотложных сообщений для посла не слали на борт, чтобы предотвратить отлет. Майлз окончательно решил, что все пошло по третьему сценарию.

"Наш незнакомец улизнул. Станционные власти ничего не знают о маленьком столкновении… То есть, об этом не знает вообще никто".

Кроме, разумеется, самого незнакомца. Майлз сдержался и не дотронулся рукой до спрятанного под кителем трофея. Чем бы ни было это приспособление, тот парень знает, что теперь оно у Майлза. И выяснить кто такой Майлз он, безусловно, сможет.

"Теперь, ты у меня на крючке. Стоит мне чуть повести леску, и что-то наверняка попадет мне прямо в руки, верно?". Это может вылиться в симпатичную маленькую разминку в деле разведки и контрразведки, это даже лучше, чем маневры, ведь все по-настоящему. Нет больше инструктора со списком правильных ответов и припрятанной кипой записей обо всех совершенных ошибках для последующего разбора в мельчайших подробностях. Пришло время практики. На каком-то этапе развития офицеру должно перестать лишь выполнять приказы и начать отдавать их самому. И Майлз был не прочь получить повышение до капитана имперской службы безопасности, отнюдь. Может, как-нибудь удастся уговорить Форриди позволить ему порешать эти головоломки, несмотря на дипломатические обязанности?

Майлз сощурил глаза в ожидании новых приключений, когда шаттл начал свой спуск в ночную атмосферу Эты Кита.