"Игорь Акимов. Баллада об ушедших на задание (про войну)" - читать интересную книгу автора

нравится самому себе. Или думает, что так производит наилучшее
впечатление на других. Он столько раз видел себя в зеркале, он верит
зеркалу и с готовностью принимает его советы. Он привычно напрягает
мышцы своего лица и старается придать ему выражение или задумчивости,
или решительности, или меланхолии, или удали. Мало ли кому что по
вкусу. И если человек даже в самом деле умен, он редко проходит этот
искус с безразличием к результатам. Ведь и умные люди имеют комплексы,
сколько угодно комплексов, пожалуй, даже больше, чем дураки. Но не
смешно ли это, когда умный человек хочет выглядеть на фотографии
непременно решительной личностью или красавцем? А вот личности
действительно сильные на фотоаппарат не реагируют никак. Наплевать им
на все это. И даже подсветка, мощные рефлекторные лампы, которые бьют
в глаза и поневоле заставляют напрягать мышцы лица, - даже она не
может изменить их отношения к этой процедуре.
Ну хорошо, когда Масюру снимали для личного дела, предположим, он
сознательно делал "никакое" лицо, - рассуждал Алексей Иннокентьевич. -
Но когда снимали его сегодня, он об этом и не подозревал. А лицо такое
же неподвижное и невыразительное. Ничего на нем не прочитаешь - ни
мысли, ни эмоций. Или, может быть, это просто совпадение и фотограф,
снимавший, конечно же, не тогда, когда ему хотелось, а только когда
удавалось сделать снимок, выбирал неудачные моменты?
Удивительное лицо...
Ну ничего, думал он, за трое суток моя коллекция увеличится.
Однако не только это тревожило Алексея Иннокентьевича. Выло еще
одно - тончайшее, еле уловимое, звеневшее, как комар, но комар
настырный: от него отмахнешься, думаешь - все, глядь - уж опять зудит
над ухом. Точно так кружило вокруг него и не давало покоя странное
чувство, что лицо Масюры ему знакомо.
Сейчас Алексей Иннокентьевич уже не мог припомнить, когда это
чувство появилось впервые. Осознал он его уже здесь. Осознал - и тут
же отбросил за ненадобностью, так все было ясно. Масюру он
действительно видел раньше, и не только на фотографии: он беседовал с
Масюрой несколько раз в контрразведке фронта. В таких случаях
психологическое представление о времени становится расплывчатым,
появляется чувство, будто знал лицо человека чуть ли не всегда...
Это объяснение удовлетворило Алексея Иннокентьевича, но покоя не
принесло. "Я где-то видел это лицо, - продолжал думать он, - я где-то
его видел..."
Может быть, это был просто психический феномен? Ведь сколько
случаев описано, например, как человек приезжает в незнакомый город,
идет по улице - и чувствует, что он когда-то уже был здесь, шел вот
так же, и все то же самое с ним в точности происходило.
"Если мне не изменяет память, - думал Алексей Иннокентьевич, -
ученые объясняют этот феномен несовпадением скоростей электрических
сигналов в полушариях мозга. В каком-то сигналы идут быстрее; и когда
в другом они тоже достигают цели, оказывается, что на финише результат
уже известен. Если это действительно так и если это мой случай, тогда
все просто, - думал он. - Знать бы это наверняка!.."
Но Алексей Иннокентьевич искал объяснение попроще. Он верил, что
истина всегда проста, подразумевая под простотой математическую