"Василий Аксенов. Сборник рассказов и повестей" - читать интересную книгу автора

Мы ничего ему на это не сказали и побежали вниз. Внизу Чудаков уже
разогревал мотор.
Когда едешь от нашего лагеря до Фосфатогорска и видишь сопки, сопки
без конца и края, и снег, и небо, и луну, и больше ничего не видишь, не-
вольно думаешь: куда это ты попал, Витек, думал ли ты, гадал ли в детс-
тве, что попадешь в такие края? Сколько я уже плутаю по Дальнему Восто-
ку, а все не могу привыкнуть к пустоте, к огромным пустым пространствам.
Я люблю набитые ребятами кузова машин, бараки и палатки, хоть там топор
можно повесить. Потому что когда один храпит, а другой кушает мясную ту-
шенку, а третий рассказывает про какую-нибудь там деревню на Тамбовщине,
про яблоки и пироги, а четвертый пишет письмо какой-нибудь невесте, а
приемник трещит и мигает индикатором, - кажется, что вот он здесь, весь
мир, и никакие нам беды не страшны, разные там атомные ужасы и строн-
ций-90.
Чудаков гнал машину на хорошей скорости, встряхивая нас на славу. Мы
стукались друг о друга и думали об апельсинах. В своей жизни я ел апель-
сины не один раз. В последний раз это было в Москве года три назад, в
отпуске. Ничего, прилично я тогда навитаминился.
Наконец мы проехали Кривой Камень, и открылся лежащий внизу Фосфато-
горск - крупнопанельные дома, веревочки уличных фонарей, узкоколейка. В
центре города, голубой от лунного света, блестел каток.
Скатились мы, значит, в этот "крупный промышленный и культурный
центр", в котором жителей как-никак пять тысяч человек, и Чудаков на
полной скорости начал крутить по совершенно одинаковым улицам среди со-
вершенно одинаковых четырехэтажных домов. Может, и мне придется жить в
одном из этих домов, если товарищ Кравченко найдет время оторваться от
своей общественной деятельности и ответить на мои серьезные намерения.
Не знаю уж, как я свой дом отыщу, если малость выпью с получки. Придется
мету какую-нибудь ставить: "Жилплощадь занята. Глава семьи - Виктор Кол-
тыга".
Вырвались мы на шоссе и катим по нему. Здесь гладко: грейдеры порабо-
тали. Юра мечтает:
- Разрежу его, посыплю песком и съем...
- Чудак, - говорит Базаревич, - посыпать апельсины сахаром - это дур-
ной тон.
- Точно, - говорю, - в каждом апельсине по три киловатта.
- Вить, так я на тебя надеюсь, - говорит Юра.
- Кончай, - говорю, - свою тягомотину. Надеешься, так и молчи.
В это время нагоняет нас самосвал "Язик", а в нем вместо грунта или
там щебенки полным-полно ребят. Веселые, смеются. Самосвал идет наравне
с нами, на обгон норовит.
- Эй! - кричим. - Куда, ребята, катаетесь?
- В Талый, за апельсинами!
Мы заколотили по крыше кабины: обидно было, что нас обогнал дряхлый
"Язик".
- Чудаков! - кричим. - Покажи класс!
Чудаков сообразил, в чем дело, и стал быстро показывать, но самосвал
в это время вильнул, и мы увидели грейдер, весь облепленный ребятами в
черных городских пальто. Через секунду и мы стали обходить грейдер, но
Чудаков сбросил скорость. Ребята на грейдере сидят, как галки, синие но-