"Борис Акунин. Проблема 2000 (Типа святочный рассказ)" - читать интересную книгу автора

Ах, суки, что удумали - через дырявое зеркало достать! Выходило, что
главный птеродактор не такой уж лох, не въехал Во ван, и от этого ему
теперь в натуре стало стыдно. Надо же так облажаться! По виду киллера было
ясно, что он из фраеров: в стремном черном клифте, с узким галстучком,
каких уже лет десять не носят, и воротник торчком. Обиднее всего было то,
что Вована заказали такому уроду, заказали по дешевке - откуда бы у лохов
взялись настоящие бабки?
Хрен бы Вован дожил до сегодняшнего дня, если б зявился и лоховал на
кипеже. Генеральный директор "Конкретики" схватил Чапаева за руку с
волыной и дернул на себя. Киллер вылетел из рамы, но и сам Вован, не
удержавшись, перелетел на ту сторону.


Глава 3


Константин Львович едва удержался на ногах. Резко обернулся к зеркалу
- мерцающую поверхность вновь затянуло молочной рябью. Часы достучали
последний удар и умолкли. Ночь за окном озарилась сполохами праздничных
фейерверков. Он опоздал, девятнадцатый век кончился!
Померещится же такая дребедень перед смертью. Все, пора и честь
знать. Луцкий поднес правую руку к виску и не сразу сообразил, что вместо
"бульдога" его пальцы сжимают хрустальный бокал. Понюхал - шампанское,
"Вев кли ко", ароматом напоминает урожай 89-го, но, пожалуй, все-таки не
он. Прежде чем управляющий "Доброго самарянина" успел удивиться чудесной
замене револьвера на бокал, муть в зеркале улеглась, и Константин Львович
вновь увидел перед собой давешнего хама. Кто бы тот ни был, пусть хоть сам
Люцифер, но прощать оскорбление бывший кавалергард не привык и с размаху
плеснул шампанским прямо в наглую плебейскую физиономию.
Визави сделал точно такое же порывистое движение, и золотистый
напиток богов, пузырясь, потек по глади. Здесь в мозгу управляющего
шевельнулось нелепейшее подозрение. Константин Львович похлопал себя по
щекам, оскалил зубы, даже подпрыгнул на месте. Толстомордый в точности
повторил все движения, как дрессированная обезьяна в цирке. Сомнений не
оставалось! Что за непристойная метаморфоза!
Луцкий в растерянности огляделся по сторонам и заметил, что
переменился не только он сам, но и будуар: исчезла потемкинская кровать
под балдахином и вся прочая мебель. Напольные часы "Мозер унд Мозер"
странным образом потускнели и осели набок, а в углу невесть откуда
появился дрянной письменный стол с расцарапанной крышкой. Неужто уже
описали имущество? Не может быть, суда-то еще не было!
На стене - в том самом месте, где полагалось висеть дивной картине
Фрагонара, купленной на аукционе в Париже за тридцать тысяч франков, -
посверкивал яркий глянцевый листок, изображавший гейшу в кимоно. Луцкий
подошел ближе и увидел, что это календарь. Сверху было написано: "Фирма
Седзи-модзи поздравляет своих клиентов с 2000 годом!" Глупые японцы не
только переврали правописание, потеряв все "еры" и "яти", но даже
умудрились перепутать год.
Константин Львович потер лоб, неприятно узкий и бугристый, пытаясь
собраться с мыслями. Воздуха, свежего воздуха!