"Рюноскэ Акутагава. Лук" - читать интересную книгу автора

приколотом лучинкой к бамбуку ценнике в горе лука. На ценнике черной тушью
неумелой рукой было написано "1 пучок 4 сэна". Теперь, когда так резко
подскочили цены на все товары, лук по цене четыре сэна за пучок был просто
редкостью. Смотрит Окими на этот сверхдешевый ценник, и в ее счастливой
душе, которая до этого была пьяна любовью, литературой и искусством,
совершается переворот, - реальная жизнь, доселе скрытая, внезапно
освобождается от искусственного покрывала, от летаргического сна. Вот уж
поистине резкий и неожиданный поворот! Розы и кольца, соловьи и флаги на
Мицукоси - все молниеносно исчезло без следа, как дым. А на смену этому,
вместе с тяжелым опытом прошлого, в маленькую грудь Окими со всех сторон
стали слетаться, подобно мотылькам, летящим на огонь, заботы о плате за
квартиру, за электричество, за рис, за уголь, за рыбу, за сою, за газеты,
за косметику, за трамвай и о других расходах на жизнь; Окими невольно
остановилась, а затем, оставив в одиночестве ошеломленного Танака, вошла в
лавку, где была эта зелень, залитая ярким газовым светом. Своим нежным
пальчиком она показала на гору лука, где стоял ценник с надписью "1 пучок
4 сэна", и голосом, каким поют песню "Сасураи" [имеется в виду печальная
песня, впервые исполненная со сцены в пьесе "Живой труп" Л.Толстого в 1917
г. и очень распространенная в последующие годы; песня названа по
начальному слову: "Сасураи" - "В скитаньях..."], сказала:
- Дайте два пучка.
На улице, где дул пыльный ветер, удрученный, одиноко стоял Танака в
черной широкополой шляпе, подняв воротник полупальто в крупную полоску,
держа под мышкой тонкую трость с никелированной головкой. В воображении
Танака давно был дом с решетчатой дверью, расположенный в конце улицы.
Простенький двухэтажный домик со светящимися иероглифами "Мацуноя" на
коньке крыши, с мокрыми каменными приступками для снятия обуви при входе.
Но пока он вот так стоял здесь на улице, видение этого уютного
двухэтажного дома удивительным образом бледнело и растворялось в сознании.
Вместо него немедленно всплыла и поднялась гора лука с воткнутым в нее
ценником: "1 пучок 4 сэна". И тут образ дома исчез окончательно. Вместе с
порывом пыльного ветра в нос Танака ударил запах лука, острый, как сама
жизнь, и резкий до боли в глазах.
- Извините, что заставила ждать.
Несчастный Танака печально уставился на Окими, будто видел ее впервые.
Окими с красиво расчесанными на прямой пробор волосами, с пришпиленной к
волосам незабудкой, с чуть вздернутым носом стояла, слегка придерживая
подбородком кремовую шаль, в руке у нее было два пучка лука, купленного за
восемь сэнов. В ясных глазах прыгала радостная улыбка.


Наконец-то кое-как дописал. Пожалуй, уже не далеко до рассвета. Со
двора доносится простуженный крик петуха. Настроение у меня почему-то
скверное, хотя написал я все это сознательно, с большим старанием. Окими в
тот вечер как ни в чем не бывало вернулась к себе, в комнату на втором
этаже того дома, где владелицей была парикмахерша. И пока она не бросит
работу официантки в кафе, она вряд ли перестанет встречаться и гулять с
Танака. Как подумаешь... Но это уже другое дело. Сколько бы я сейчас ни
волновался, все напрасно. Итак, на том кончаю. До свидания, Окими. И
сегодня, как в тот вечер, выйди отсюда радостной и смелой, спокойно иди на