"Рюноскэ Акутагава. Повесть об отплате за добро" - читать интересную книгу автора

тот, кто срубил дерево кяра [тропическое дерево] у правителя провинции
Бидзэн, и тот, кто украл часы у капитана Пэрэйра, и тот, кто в одну ночь
разрушил пять амбаров, и тот, кто убил восемь самураев Микава [название
одной из старинных провинций на о.Хонсю], и тот, кто совершил еще много
других редкостных злодейств, о которых будут рассказывать до скончания
века, - все это был Дзиннай. И этот Дзиннай теперь, низко надвинув
плетеную шляпу, идет предо мной по чуть белеющей снежной дороге. Разве то,
что я могу его видеть, уже само по себе не есть счастье? Но я хотел стать
более счастливым.
Когда мы дошли до задней стороны храма Дзегондзи, я быстро нагнал
Дзинная. Здесь тянулся длинный земляной вал, совершенно без жилищ, и для
того, чтобы даже днем не попасться людям на глаза, лучшее место трудно
было отыскать. Но Дзиннай, увидев меня, не обнаружил ни малейшего страха,
спокойно остановился. И, опершись на посох, не проронил ни звука, как
будто ожидая моих слов. Я робко опустился перед ним на колени, положив
перед собой руки. Но когда я увидел его спокойное лицо, слова застряли у
меня в горле.
- Пожалуйста, извините! Я - Ясабуро, сын Ходзея Ясоэмона, - наконец
заговорил я с пылающим лицом. - Я пошел за вами вслед, потому что имею к
вам просьбу.
Дзиннай только кивнул. Как благодарен был я, малодушный, за это одно!
Смелость вернулась ко мне, и, все так же держа руки прямо на снегу, я
кратко рассказал ему, что отец выгнал меня из дому, что теперь я вожусь с
негодяями, что сегодня ночью я пробрался к отцу с целью воровства, но
неожиданно наткнулся на него, Дзинная, и что я слышал всю тайную беседу
Дзинная с отцом. Но Дзиннай по-прежнему холодно смотрел на меня, безмолвно
сжав губы. Окончив свой рассказ, я немного придвинулся на коленях к нему и
впился взглядом в его лицо.
- Добро, оказанное "Дому Ходзея", касается и меня. В знак того, что я
не забуду этого благодеяния, я решил стать вашим подручным. Прошу вас,
возьмите меня к себе! Я умею воровать, умею устраивать поджоги. И прочие
простые преступления умею совершать не хуже других...
Но Дзиннай молчал. С сильно бьющимся сердцем я заговорил еще горячей:
- Прошу вас, возьмите меня к себе! Я буду работать. Киото, Фусими,
Сакаи, Осака - нет мест, которых я бы не знал. Я могу пройти пятнадцать ри
[мера длины, равная 3,927 км] в день. Одной рукой подымаю мешок в четыре
то [мера объема, равная 18 л]. И убийства - два-три - уже совершил. Прошу
вас, возьмите меня к себе. Ради вас я сделаю все, что угодно. Белого
павлина из замка Фусими [замок, принадлежавший Тоетоми Хидэеси] - если
скажете "укради!" - украду. Колокольню храма Санто-Франциско - если
скажете "сожги!" - сожгу. Дочь удайдзина [удайдзин - одно из трех
правительственных и придворных званий в VIII-XII вв., как придворное
звание сохранилось и позже] - если скажете "добудь!" - добуду.
Голову-градоправителя - если скажете "принеси!"...
При этих словах меня вдруг опрокинул пинок ноги.
- Дурак!
Бросив это ругательство, Дзиннай хотел было пройти дальше. Но я, как
безумный, вцепился в подол его рясы.
- Прошу вас, возьмите меня к себе! Никогда ни за что я от вас не
отступлюсь! Ради вас я пойду в огонь и в воду. Ведь даже царя-льва из